|
либо, если речь идет об эмигрантах, отделение фактов политического преследования от экономических причин «бегства» с Кубы. Так, в этой связи интересна позиция самого высокопоставленного беженца из социалистической Кубы за всю ес историю Альсибиадеса Идальго, бывшего начальника секретариата Рауля Кастро, первого заместителя министра иностранных дел, члена ЦК кубинской компартии, посла Кубы в ООН. Он говорил о невозможности выражения открытого несогласия кубинской системе. Он не разглашал причин своей отставки, однако можно сделать вывод, что внутри руководства изменения происходят путем неожиданных кадровых перестановок, зачастую на должности несоизмеримо более низкие, что может трактоваться не только как политическая практика «притока свежей крови», но и как воспитательная акция, направленная на «усмирение» нелояльных. Так, сам Идальго стал заместителем редактора маловлиятельной профсоюзной газеты «Трабахадорес» (Тга^абогез). В целом, это не единственный пример, показательными могут быть смещение дивизионного генерала Улисеса Росалеса дель Торо, бывшего начальника Генерального штаба кубинской армии на должность министра сахарной промышленности, смещение бывшего главного идеолога режима, члена политбюро Карлоса Альданы, ставшего рядовым сотрудником турфирмы. В этом же ряду стоит отставка министра иностранных дел Роберто Робайны и дальнейшее исключение его из партии за «предательство дела Революции», а ведь в середине 90-х годов в качестве преемника Кастро всерьез рассматривался так называемый триумвират, который, как полагали, мог бы состоять из вицепрезидента Карло Салафи, президента кубинского парламента Рикардо Аларкона, и также Робайны, министра иностранных дел. На этот триумвират возлагались большие надежды. Многими ожидалась «кубинская перестройка», по по китайскому пути (смешанный рынок), где государство будет продолжать контролировать все сферы экономики 143 |
165 каждым днем». Показательно интервью корреспонденту газеты Уал^иагсНа (Барселона) кубинского журналиста Лиуса Боэса, который считается самым осведомленным человеком по части покушений на Фиделя Кастро: «Тот, кто должен прийти на смену Фиделю, уже фактически правит страной. Команданте сумел подготовить себе замену. Обратите внимание, что, министру иностранных дел Кубы Фелипе Пересу нет еще и сорока. Молод и вице-президент Карлос Лаге.» Сам Кастро неоднократно выражал уверенность в том, что Кубе нечего опасаться в случае его смерти. Более того, по словам Роке (в интервью СЫса&о ТпЬиле 26 июня 2002г.) у Гаваны есть официальный план преемственности власти, который уточняется каждые пять лет. Детали этого плана не разглашаются, и таким образом усложняется анализ оппонентами дальнейших действий кубинского правительства. Стоит отметить, что при существующей закрытости режима, информация черпается преимущественно только из двух противоположных источников, равных, впрочем, по мере субъективности это или официальные кубинские СМИ и выступления руководства, или жестко оппозиционные высказывания бывших политических соратников, представителей кубиноамериканской диаспоры. Отсюда, весьма сложным является отделение политической риторики от истинных намерений руководства, либо, если речь идет об эмигрантах, отделение фактов политического преследования от экономических причин «бегства» с Кубы. Так, в этой связи интересна позиция самого высокопоставленного беженца из социалистической Кубы за всю се историю Альсибиадеса Идальго, бывшего начальника секретариата Рауля Кастро, первого заместителя министра иностранных дел, члена ЦК кубинской компартии, посла Кубы в ООН. Он говорил о невозможности выражения открытого несогласия кубинской системе. Он не разглашал причин своей отставки, однако можно сделать вывод, что внутри руководства изменения происходят путем неожиданных кадровых перестановок, зачастую на должности несоизмеримо более низкие, что может трактоваться не только как политическая практика «притока свежей крови», но и как воспитательная акция, направленная на «усмирение» нелояльных. Так, сам Идальго стал заместителем редактора маловлиятельной профсоюзной газеты «Трабахадорес» (ТгаЬа]ас1оге5). В целом, это не единственный пример, показательными могут быть смещение дивизионного генерала Улиссса Росалеса дель Торо, бывшего начальника Генерапыю 166 го штаба кубинской армии на должность министра сахарной промышленности, смещение бывшего главного идеолога режима, члена политбюро Карлоса Ал кланы, ставшего рядовым сотрудником турфирмы. В этом же ряду стоит отставка министра иностранных дел Роберто Робайны и дальнейшее исключение его из партии за «предательство дела Революции», а ведь в середине 90-х годов в качестве преемника Кастро всерьез рассматривался так называемый триумвират, который, как полагали, мог бы состоять из вице-президента Карло Салафи, президента кубинского парламента Рикардо Аларкона, и также Робайны, министра иностранных дел. На этот триумвират возлагались большие надежды. Многими ожидалась «кубинская перестройка», но по китайскому пути (смешанный рынок), где государство будет продолжать контролировать все сферы экономики страны, но в то же время появлялись бы частные предприниматели, цель которых наполнить рынок, где была бы дана возможность еще больших инвестиций в страну западным предпринимателям и где бы делался большой упор на развитие телекоммуникаций и туризма. Однако в мае 1999 года глава кубинского МИДа был отправлен в отставку с очень туманными разъяснениями и фактически перестал играть скольнибудь важную роль в политической жизни страны. А более поздние обвинения в «несанкционированных контактах с иностранными дипломатами и бизнесменами» и дружбе с экс-губернатором мексиканского штата Кинтана Роо Марио Вильянуэвой, который имел связи с наркодельцами, дали основание для исключения Робайна из партии. При этом, согласившись с наличием некоторых недочетов в собственной работе, виновным себя Робайна не признал. Он не был объявлен диссидентом и не подвергался политическому преследованию. Однако столь резкие кадровые перестановки в кубинском руководстве свидетельствовали об активных процессах, протекавших внутри верхушки режима, что позволяет сделать предположение о недопущении режимом слишком большого усиления власти приближенных к Кастро лиц. В 90-е годы перемены затрагивали и другие сферы политической жизни острова: так, диссидентское движение на Кубе в рассматриваемый нами период претерпевало некоторые изменения во взаимосвязи с той политической фазой, в которой находился в данный конкретный момент конфликт. Как уже было упомянуто выше, активность диссидентского движения была связана и с волнами ми |