Вашингтоном в таком важном вопросе как компенсации за экспроприацию американской собственности. Очевидно, что США в тот момент столкнулись с ситуацией, когда их прежняя политика дала сбой, именно этим возможно объяснить уступки, на которые пошло американское правительство (увеличение «сахарной квоты» на 60 тыс. тонн, доведя ее до 3,12 млн. тонн к 1960 году) — уступки, которые невозможно было бы представить по отношению к любому другому режиму. Политическая ситуация в тот момент требовала концептуального пересмотра США своей прежней политики, к чему американское правительство оказалось не совсем готовы13. За многие годы в американо-кубинских отношениях накопился ряд проблем, которые кубинская сторона на тот момент сумела использовать с большей выгодой для себя, нежели чем США. Ярким примером тому могли служить: антиамериканизм, вызревавший внутри кубинского общества с событий 1898 года; действия администраций США, казавшиеся им тогда выигрышными, например, поправка Платта, явившаяся оскорблением кубинского национализма и т.д. Все это в результате обернулось потерей Кубы. Легитимность режима Кастро во многом была обусловлена именно внутренней поддержкой самого кубинского общества, что было связано с прежней политикой США, которая и породила антиамериканизм, определяющий американо-кубинские отношения и по сей день. Однако впоследствии неудачный «кубинский опыт» послужил хорошим уроком для изменения политики США в регионе, заставив Вашингтон разработать новые механизмы взаимодействия со странами континента. Что же касается кубинской политики Соединенных Штатов, то она именно в этот период приобрела новые формы: администрацией была начата разработка ряда концепций, учитывавших произошедшие 13 1оЬп$оп Н. ТЬе Вау оГ Рц$8. ИУ, 1964. Р.53-54. 26 |
42 ведения силовой линии в кубинской политике. Они ориентировались на внесение раскола в революционные силы и на сохранение позиций монополий на Кубе более гибкими средствами. Правые же обвиняли администрацию Эйзенхауэра в "потере Кубы" и даже призывали к применению военной силы. Еще при администрации Эйзенхауэра ЦРУ был разработан план вторжения на Кубу под кодовым названием "Плутон"52, а американское общественное мнение готовили к авантюре, которая впоследствии закончилась провалом. Однако новое революционное правительство было признано США на шестой день после победы Революции 6 января 1959 года. Поначалу американская политика в отношении Кубы была достаточно лояльной, что было абсолютно нетипичным для США в подобных случаях, тем более, что ситуация осложнялась нежеланием Кубы идти на компромиссы с Вашингтоном в таком важном вопросе как компенсации за экспроприацию американской собственности. Очевидно, что США в тот момент столкнулись с ситуацией, когда их прежняя политика дала сбой, именно этим возможно объяснить уступки, на которые пошло американское правительство (увеличение «сахарной квоты» на 60 тыс. тонн, доведя ее до 3,12 млн. тонн к 1960 году) — уступки, которые невозможно было бы представить по отношению к любому другому режиму. Политическая ситуация в тот момент требовала концептуального пересмотра США своей прежней политики, к чему последние оказались нс совсем готовы. За многие годы в американо-кубинских отношениях накопился ряд проблем, которые кубинская сторона на тот момент сумела использовать с большей выгодой для себя, нежели чем США. Ярким примером тому могли служить: антиамериканизм, вызревавший внутри кубинского общества с событий 1898 года, действия администраций США, казавшиеся им тогда выигрышными, например, поправка Платта, явившаяся оскорблением кубинского национализма и т.д. все это в результате обернулось одним крупным просчетом — потерей Кубы. Легитимность режима Кастро во многом была обусловлена именно внутренней поддержкой самого кубинского общества, а это, как мы понимаем, напрямую было связано с прежней политикой США, которая и породила антиамериканизм, питающий конфликт и по сей день. ” .ТоЬпзоп Н. ТЬе Вау оГРф. -ИУ, 1964. Р.53-54. 43 Однако впоследствии неудачный «кубинский опыт» послужил хорошим уроком для изменения политики США в регионе, заставив Вашингтон разработать новые механизмы взаимодействия со странами континента. Что же касается кубинской политики Соединенных Штатов, то она именно в этот период приобрела новые формы: администрацией была начата разработка ряда концепций, учитывавших произошедшие изменения, и с того самого времени США начали рассматривать отношения с регионом с точки зрения их места в противоречиях Восток Запад. Политика Соединенных Штатов изменила вектор направления в сторону конфронтации с революционным правительством Ф.Кастро и начатых им социально-экономических преобразований на Кубе, что подтолкнуло кубинское руководство в сторону сотрудничества с Советским Союзом и другими социалистическим странами. Об этом на встрече в Вене в июне 1961 года говорил Н.С.Хрущев. Он провидчески сказал, обращаясь к Дж.Кеннеди: “Ведь Фидель Кастро не коммунист, но вы своими действиями можете так вышколить его, что он, в конечном счете, действительно станет коммунистом, и тогда это уже будет ваша заслуга”53. Начало советско-кубинскому сотрудничеству было положено в ходе поездки в феврале 1960 года в Гавану советской правительственной делегации. Итогом состоявшихся переговоров явилось подписание 13 февраля 1960 года соглашения о товарообороте и платежах. Эти документы создали основу для дальнейшего развития и углубления торгово-экономических отношений между СССР и Кубой. В соответствии с этим Советский Союз взял обязательство закупить у Кубы 425 тысяч тонн сахара из урожая 1960 года ив 1961 — 1964 годах по одному миллиону тонн ежегодно54. Предоставленный кредит в размере 100 миллионов долларов из расчета 2,5% годовых был предназначен для оказания технического содействия в строительстве комплексных предприятий55. Ф.Кастро оценил это соглашение как одно “из самых выгодных соглашений, которые подписала Республика”56. ” Цит. по: Корниенко Г.М. Холодная война. Свидетельство ее участника. М., 1994. С. 59. >4 Правда. — 1960. 15 февраля. 55 Там же. 56 Кастро Ф. Речи и выступления. М., 1960. С. 278. |