|
родственникам, составляют в масштабах страны около 1 миллиарда долларов в год. Часть этих денег инвестируется самими кубинцами в развитие своего малого бизнеса, часть опосредованно работает на развитие экономики страны, поступая в качестве налогов с оборота и т.п. в государственную казну, а часть работает на другие страны, такие как Мексика, Канада, Испания и т.п., которые, создавая совместные предприятия на острове, получают от этого существенные прибыли, убинские предприятия, не имея возможности напрямую сотрудничать с США, заключают договоры с другими странами к обоюдной выгоде. Действительно, проанализировав ситуацию с экономической точки зрения, можно сделать вывод о ее абсурдности, так как кубиноамериканцы фактически оказывают финансовую поддержку своим конкурентам.. Однако стоит отметить, что эволюция, которую пережил в 1990-е годы Ку-бино-американский Фонд, была связана не столько с внутренними фактами, сколько с внешним международным давлением на Фонд с целью заставить последний искать пути диалога с Кубой, это давление стало как никогда более явным после принятия Акта Торричелли. В 1994 году в Испании была организована встреча между кубинским министром иностранных дел Роберто Робайной и тремя лидерами оппозиционных кубино-американских групп. Кубино-американский Фонд, являвшийся на протяжении долгого времени противником всякого диалога, через своих представителей принял участие в нескольких встречах с кубинской стороной, признав вынужденную необходимость этого диалога, что вызвало критику наиболее ортодоксальных членов Фонда. Аргумент был следующий: само участие во встрече демонстрирует признание легитимности режима Кастро. Как видим, политика Фонда оставалась по прежнему жесткой, а многочисленные изменения являлись лишь уступкой общественному мнению. Показательным таюке является заявление представителей Фонда о том, что они не собираются выгонять кубинцев из тех домов, которые 68 |
риканских организаций. Диаспора в большинстве своем также выступала против расширения диалога между Вашингтоном и Гаваной. В октябре 1994 года 125000 человек прошли маршем по Маленькой Гаване, чтобы продемонстрировать свою поддержку жесткому курсу по отношению к Кубе, а также, чтобы показать свое негативное отношение к переговорам между кубинским и американским правительствами. Как показали опросы общественного мнения, прекращение визитов на остров (за исключением случаев гуманитарной необходимости или чрезвычайных обстоятельств: таких, как визит Папы) и запрещение в 1994 году материальной помощи родственникам (снятое в 1998 году) привели лишь к страданиям кубинского народа в тяжелых экономических условиях, но не сдвинули конфликт с мертвой точки. На изменение общественного мнения повлиял не только гуманитарный аспект, но и растущие опасения последствий проводимой диаспорой жесткой политики по отношению к острову. Подобного рода жесткий курс сужает возможности для маневра в дальнейших отношениях с Кубой, а посему теряет свою актуальность. После смерти Мае Каносы главы САЫР, весьма вероятными казались изменения политики Фонда: конгрессмены, лоббирующие интересы Фонда и традиционно жестко относящиеся к Кубе, стали выступать с предложениями об отмене эмбарго на продукты питания и медикаменты, даже некоторые кубиноамериканцы стали придерживаться точки зрения, что в условиях изменившегося мира возможен диалог с коммунистами. Подобные взгляды разделяли бизнесмены, наименее идеологизированная и наиболее прагматичная часть кубиноамериканцев, признавшие тупиковым путь дальнейшей конфронтации. Они признавали необходимость диалога исходя из чисто экономических интересов, опасаясь упустить возможности для бизнеса, инвестиций и т.п. в привлекательный с этой точки зрения регион. Деньги, посылаемые на Кубу в качестве пожертвований или помощи родственникам, составляют в масштабах страны около 1 миллиарда долларов в год. Часть этих денег инвестируется самими кубинцами в развитие своего малого бизнеса, часть опосредованно работает на развитие экономики страны, поступая в 114 р.295. 115 качестве налогов с оборота и т.п. в государственную казну, а часть работает на другие страны, такие как Мексика, Канада, Испания и т.п., которые, создавая совместные предприятия на острове, получают от этого существенные прибыли. Кубинские предприятия, не имея возможности напрямую сотрудничать с США, заключают договоры с другими странами к обоюдной выгоде. Действительно, проанализировав ситуацию с экономической точки зрения, можно сделать вывод о ее абсурдности, так как кубиноамериканцы фактически оказывают финансовую поддержку своим конкурентам. Однако стоит отметить, что эволюция, которую пережил в 1990-е годы Кубино-американский Фонд, была связана не столько с внутренними фактами, сколько с внешним международным давлением на Фонд с целью заставить последний искать пути диалога с Кубой, это давление стало как никогда более явным после принятия Акта Торричелли. В 1994 году в Испании была организована встреча между кубинским министром иностранных дел Роберто Робайной и тремя лидерами оппозиционных кубино-американских групп. Кубино-американский Фонд, являвшийся на протяжении долгого времени противником всякого диалога, через своих представителей принял участие в нескольких встречах с кубинской стороной, признав вынужденную необходимость этого диалога, что вызвало критику наиболее ортодоксальных членов Фонда. Аргумент был следующий: само участие во встрече демонстрирует признание легитимности режима Кастро. Как видим, политика Фонда оставалась по прежнему жесткой, а многочисленные изменения являлись лишь уступкой общественному мнению. Показательным также является заявление представителей Фонда о том, что они не собираются выгонять кубинцев из тех домов, которые когда-то принадлежали им (при том, что одной из основных причин непримиримого отношения к режиму был как раз вопрос утерянной кубиноамериканцами собственности на острове). Это позволяет нам предположить, что все-таки кубиноамериканцы готовы пожертвовать своими экономическими интересами в угоду политическим. Безусловно, Кубино-американский Фонд оставался организацией с большим политическим весом, однако его влияние не абсолютно (особенно, учитывая тот факт, что наиболее важные решения по поводу двусторонних отношений принимались, как правило, узким кругом лиц из числа непосредственного окружения |