что из законодательства РФ прямо не вытекает, какие органы устанавливают общепризнанность норм международного права и какие из норм должны считаться частью правовой системы. Скорее всего, этот вопрос оставлен на усмотрение судебных органов. Прежде всего, на усмотрение Конституционного суда в соответствии с положениями Федерального конституционного закона “О Конституционном суде Российской Федерации” отдается право на толкование, в том числе и в связи с вопросом об общепризнанности норм международного права. В связи с этим представляет определенный интерес постановление Конституционного суда РФ по делу о проверке конституционности ряда указов Президента РФ и постановления Правительства РФ в связи с ситуацией и Чеченской Республике. Здесь представляет интерес лишь один фрагмент постановления, который имеет субсидиарное значение по отношению к основной части документа, и раскрывает позицию Суда по поводу применения международных договоров. Суд, констатировав связанность обеих сторон вооруженного конфликта положениями известного международного договора Дополнительного протокола II к Женевским конвенциям 1949 г., касающегося защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера, перенес акцент на учет этих положений внутренним законодательством. Таким образом, Суд как бы отдал предпочтение опосредованному действию международно-правовых норм через нормы российского законодательства, при этом охарактеризовав пробелы законодательства ("ненадлежащий учет данных положений") как одну из причин несоблюдения правил Дополнительного протокола и сформулировал вывод о необходимости упорядочить законодательство об использовании Вооруженных сил РФ. Нисколько не сомневаясь в полезности такой меры, необходимо, однако, иметь в виду следующие моменты. Суд, во-первых, игнорировал ряд действующих актов (приказ министра обороны СССР "Об объявлении Женевских конвенций от 12 |
94 отсутствия денежных знаков (дело рассматривалось и декабре 1994 г.). В обоснование своего решения об удовлетворении иска городской суд сослался наряду с российским законодательством на Конвенцию Международной организации труда № 95 относительно защиты заработной платы. Конвенция, как известно, предписывает выплаты исключительно в деньгах, имеющих законное хождение, и запрещает иные формы (векселя, купоны и т.п.) в качестве замены денег. Для нашей судебной деятельности это скорее юридический феномен, чем нормальный метод аргументации. Еще одно интересное решение постановление Конституционного суда РФ по делу о проверке конституционности ряда указов Президента РФ и постановления Правительства РФ в связи с ситуацией в Чеченской Республике. Здесь представляет интерес лишь один фрагмент постановления, который имеет субсидиарное значение по отношению к основной части документа, и раскрывает позицию Суда по поводу применения международных договоров. Суд, констатировав связанность обеих сторон вооруженного конфликта положениями известного международного договора Дополнительного протокола II к Женевским конвенциям 1949г., касающегося защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера, перенес акцент на учет этих положений внутренним законодательством. Таким образом, *суд как бы отдал предпочтение опосредованному действию международно-правовых норм через нормы российского законодательства, при этом охарактеризовал пробелы законодательства («ненадлежащий учёт данных положений») как одну из причин несоблюдения 1Российская правовая система и международное право: современные проблемы взаимодействия. «Круглый стол» журнала «Государство и право» // Государство и право. 1996. № 2. С. 19. I правил Дополнительного протокола и сформулировал вывод о необходимости упорядочить законодательство об использовании Вооруженных Сил РФ. Нисколько не сомневаясь в полезности такой меры, необходимо, однако, иметь в виду следующие моменты. Суд, во-первых, игнорировал ряд действующих актов (приказ Министра обороны СССР «Об объявлении а Женевских конвенций от 12 августа 1949 г. и дополнительных протоколов к ним» от 16 февраля 1990 г., которым было введено в действие руководство по применению Вооруженными Силами норм международного гуманитарного права, Закон РФ о статусе военнослужащих от 22 января 1993 г., в котором щ содержится предписание военнослужащим «соблюдать нормы международного права в военной области, принятые Российской Федерацией»). Во-вторых, произошла недооценка метода непосредственного применения в правовой системе России международно-правовых норм, имеющего решающее значение при толковании ч. 4 ст. 15 Конституции РФ. Непосредственное применение международных договоров РФ в сочетании с российским законодательством не должно подвергаться сомнениям, каким бы ни было состояние внутригосударственного законодательного регулирования. Однако международное право может регулировать отношения внутри государства и, а следовательно, применяться судебными органами только в том случае, если государство с помощью национального законодательства «санкционирует» такое действие международно-правовых норм. Государство тем самым наделяет нормы международного права юридическим свойством регулировать отношения между субъектами национального права. Таким образом, приоритет международных договоров России над нормами национального законодательства и указание об их вхождении наряду с общепризнанными принципами и нормами международного права в правовую систему страны обязательны для правотворческих и правоприменительных |