|
ние: стремление сузить возможности немецкой пропаганды по использованию религиозных проблем, желание снять в общественных кругах странсоюзниц предубеждение в отношении церковного курса советского правительства и, наконец, намерение сплотить все антифашистские силы, включая и религиозные организации, предопределили шаги Сталина по дальнейшей нормализации государственно-церковных отношений. Властям оставалось определить, в отношении какой из религиозных организаций будет сделан первый шаг. Собственно, речь могла идти только о православной церкви, но либо о се «обновленческой» ветви, либо о «тихоновской». Сталин подошел к выбору с прагматической позиции. «Обновленческая» церковь, возглавляемая в тот-момент митрополитом Александром (Введенским). не пользовалась широкой поддержкой верующих. Да и за рубежом среди большинства автокефальных православных церквей «обновленцы» не были признаваемы, воспринимались как «раскольники» и узурпаторы власти церковной». В противоположность им «тихоновская» церковь имела широкую поддержку среди верующих. Зарубежные православные церкви именно ее рассматривали как наследницу тысячелетнего русского православия и желали восстановления с ней отношений. Принимался во внимание и тот факг, что на оккупированных территориях немцы закрывали «обновленческие» храмы, тогда как «тихоновских» храмов и монастырей было открыто несколько тысяч. Таким образом, политическая и религиозная ситуация в стране и за рубежом диктовала Сталину выбор в пользу «тихоновской» церкви. Обсуждался в тот период и вопрос о том, какому органу поручить проведение новой религиозной политики. На первом этапе решено было оставить это право за только что воссозданным (апрель 1943 г.) Наркоматом государственной безопасности СССР (НГСГБ). Но очень скоро стало ясно, что ему эта деятельность явно не удается (т.к. сказывались традиции 30-х гг.), К тому же среди религиозных организаций он воспринимался как «наследник» ГПУ и НКВД. Для внешнеполитического имиджа СССР |
нию тех или иных акций в отношении религиозных организаций во внутренних районах Союза ССР, на оккупированной советской территории и даже за пределами СССР. В начале 1942 г. общая политическая обстановка в стране, широкая патриотическая деятельность религиозных организаций, а также причины внешние: стремление сузить возможности немецкой пропаганды по использованию религиозных проблем, желание снять в общественных кругах стран-союзниц предубеждение в отношении церковного курса советского правительства и, наконец, намерение сплотить все антифашистские силы, включая и религиозные организации, предопределили шаги Сталина по дальнейшей нормализации государственно-церковных отношений. Властям оставалось определить, в отношении какой из религиозных организаций будет сделан первый шаг. Собственно, речь могла идти только о православной церкви, но либо о ее «обновленческой» ветви, либо о «тихоновской». Сталин подошел к выбору с прагматической позиции. «Обновленческая» церковь, возглавляемая в тог момент митрополитом Александром (Введенским), не пользовалась широкой поддержкой верующих. Да и за рубежом среди большинства автокефальных православных церквей «обновленцы» не были признаваемы, воспринимались как «раскольники" и узурпаторы власти церковной». В противоположность им «тихоновская» церковь имела широкую поддержку среди верующих. Зарубежные православные церкви именно ее рассматривали как наследницу тысячелетнего русского православия и желали восстановления с ней отношений. Принимался во внимание и тот факт, что на оккупированных территориях немцы закрывали «обновленческие» храмы, тогда как «тихоновских» храмов и монастырей было открыто несколько тысяч. Таким образом, политическая и религиозная ситуация в стране и за рубежом диктовала Сталину выбор в пользу «тихоновской» церкви. Обсуждался в тот период и вопрос о том, какому органу поручить проведение новой религиозной политики. На первом этапе решено было оставить это право за только что воссозданным (апрель 1943 г.) Наркоматом государственной безопасности СССР (НКГБ). Но очень скоро стало ясно, что ему эта деятельность явпо не удастся (т.к. сказывались традиции 30-х гг.). К тому же среди религиозных организаций он воспринимался как «наследник» ГПУ и НКВД. Для внешнеполитического имиджа СССР тоже было лучше вывести религиозные организации из-под контроля спецслужб. Среди тех, кто обсуждал этот вопрос и искал ответ на него, были И.В. Сталин, В.М. Молотов, Г.М. Матенков, Л.П. Берия, В.Н. Меркулов. В конце концов было решено для связи правительства с Русской Православной Церковью создать при Совнаркоме СССР специальный орган. Тогда же родилась идея встречи Сталина с иерархами Русской Православной Церкви. К ней начали интенсивно готовиться. Органами госбезопасности Сталину' были представлены обстоятельные материалы о состоянии церкви, сведения о наиболее видных ее иерархов, патриотической деятельности духовенства, о возможных кандидатах для избрания патриархом Московским и т.д. Затем было дано лобро на возвращение митрополита Сергей из эвакуации, тем более что он неоднократно просил об этом. В конце лета Сергий приехал в Москву, где митрополиты Алексий (Симанский) и Николай (Ярушевич) сообщили ему о предложении "компетентных органов" провести встречу со Сталиным. Днем 4-го сентября 1943 г. последовало официальное приглашение на прием в Кремле. Митрополиты согласились, между собой договорились, что будут ставить на ней вопрос о возрождении Русской православной церкви. Поздним вечером приглашенные иерархи Русской Православной Церкви прибыли в Кремль, где и были приняты Сталиным. На встрече присутствовал Молотов и Т.Г. Карпов. В начале беседы Сталин сказал о том, что ему известно о проводимой церковью широкой патриотической работе, что в многочисленных письмах, поступающих в правительство с фронта и из тыла, советские люди (верующие и неверующие) одобряют |