особую заботу об устроении церковной жизни в освобожденных от врага епархиях. Она досылала туда в этих целях с особыми полномочиями иерархов иди заслуженных протоиереев. Они, как подвижники, были очагами притяжения верующих масс, искавших духовного возрождения и находивших духовную поддержку в непосредственном общении с живыми носителями духовности, В своих проповедях и молитвах Церковь напутствовала воинов: «Пусть наших доблестных и победоносных вождей и воинов, освобождающих вашу родную землю, осеняет в их победном шествии на Запад, на полное разрушение лукавых козней врага, на разгром фашизма-эта молитва и ото благословение церкви»’. За каждой церковной службой возносились моления о власти, чтобы Господь «даровал нашим правителяммудрость устроению государственных дел и, прежде всего, к скорейшему изгнанию врага из пределов пашей страны, чтобы и мы, советские граждане, могли возвратиться к мирному труду на общее благо». Церковь не могла не реагировать на официальную пропаганду, которая стремилась держать советских людей в состоянии мобилизационной готовности, призывая стойко переносить все тяготы повседневной жизни, формировала искаженное сознание, представлявшее собой своеобразную «антирелигиозную религиозность», примиряла их с социальной несправедливостью. Церковь в известной мере находилась иод влиянием стереотипов этой пропаганды и порой вольно или невольно проговаривала их. Характерно в этом отношении сентябрьское (1943 г.) послание Патриарха Сергия к Пастве, в котором есть такие слова: «Наши народы, по призыву Вождя, единодушно ринулись на общенародный подвиг; одни боролись с врагами на фронте; другие в тылу, превышая всякие нормы и сроки, заготовляли фронту все нужное для победы»2. Конечно же, все эти цитируемые 350 ; Патриарх Сергий и его духовное наследие {Текст]. М., I9i7.-C.291, 2Журнал Московской патрнлрхш: {Текст). 1943. — JN S *2. С 4 |
В годы войны Совет поддерживал многие ходатайства религиозных центров и верующих, связанные с “религиозным возрождением”, будь то организация паломничества за рубеж, образование религиозных центров, возвращение “святых мавзолеев”, открытие культовых зданий, проведение съездов и соборов, открытие монастырей или духовных учебных заведений. Совет оказывал содействие представителям религиозных организаций в их обустройстве на освобождаемых советских территориях. Церковь свою духовную деятельность связывала и с восстановлением нормальной жизни па освобожденных территориях от немецко-фашистских оккупантов. Здесь она проявила свое служение народу, принимала участие в ликвидации колоссальных разрушений, совершенных фашистскими захватчиками, утешала всех, кто нуждался в духовной силе Церкви, мобилизовывала все православные ресурсы для достижения окончательного разгрома фашизма. В этих целях в проповедях опровергались идейные основы фашистской идеологии, ее антихристианский дух, раскрывалась антигуманистическая сущность геббельсовской пропаганды, ее измышления о непригодности христианства для цивилизации. Московская Патриархия проявляла особую заботу об устроении церковной жизни в освобожденных от врага епархиях. Она посылала туда в этих целях с особыми полномочиями иерархов или заслуженных протоиереев. Они, как подвижники, были очагами притяжения верующих масс, искавших духовного возрождения и находивших духовную поддержку в непосредственном общении с живыми носителями духовности. В своих проповедях и молитвах Церковь напутствовала воинов: “Пусть наших доблестных и победоносных вождей и воинов, освобождающих вашу родную землю, осеняет в их победном шествии на Запад, на полное разрушение лукавых козней врага, на раз!ром фашизма эта молитва и это благословение церкви”.964За каждой церковной службой возносились моления о власти, чтобы Господь “даровая нашим правителям мудрость ш ПатриархСергийиогодуховное наследие. ~М., 1947. С.291. устроению государственных дел и прежде всего к скорейшему изгнанию врага из пределов нашей страны, чтобы и мы, советские граждане, могли возвратиться к мирному труду на общее благо”. Церковь не могла не реагировать на официальную пропаганду'', которая стремилась держать советских людей в состоянии мобилизационной готовности, призывая стойко переносить все тяготы повседневной жизни, формировала искаженное сознание, представлявшее собой своеобразную “антирелигиозную религиозность”, примиряла их с социальной несправедливостью. Церковь в известной мере находилась под влиянием стереотипов этой пропаганды и порой вольно или невольно проговаривала их. Х арактерно в этом отношении сентябрьское (1943 г.) послание П атриарха Сергия к Пастве, в котором есть такие слова: “Наши народы, по призыву Вождя, единодушно ринулись на общенародный подвиг; одни боролись с врагами на фронте; другие в тылу, превышая всякие нормы и сроки, заготовляли фронту все нужное для победы”.965 Конечно же, все эти цитируемые высказывания являются плодом патриотической идеализации, но они были подчинены идее скорейшего разгрома немецко-фашистских захватчиков. На освобожденных территориях особое внимание уделялось разоблачению нацистской политики. С помощью митингов, собраний, средств массовой информации, литературы и искусства обнародовались материалы о провокационных действиях гитлеровцев в отношении ислама,православия, других конфессий. На одном из таких митингов —старейш ин М алоКарачаевского района Ставропольского края колхозник Абук Х убиев заявил: “Фашистские захватчики обманули карачаевский народ. Им не мусульмане нужны, а богатство наше нужно”. Па собраниях в С талинградской, Курской, Калининской и других областях отмечалось, что, открывая православные церкви, оккупанты заставляли верующих молиться за победу немецкой армии. “У меня в Красной Армии два сына, воскликнула на 96 5Журнал Московской патриархии. 1943. № 2. С. 4. |