|
у их гражданских прав, тачном соблюдении Конституции СССР. Гражданственность характеризуется здесь как одно из ведущих идейно-нравственных качеств личности, Лишь с начала 1990-х гг. характеристики гражданственности как цели гражданского воспитания выходят за пределы только лишь нравственного понятия и предполагают наличие иных элементов: дееспособности, готовности выразить себя в социальном плане. Такое расширение понятия подводит к иному пониманию гражданственности, близкому к западной традиции и обозначающемуся в зарубежной литературе как гражданская культура [150, 151], где разработка данной категории, понимаемой как цель гражданского образования, ведётся с начала 1960-х гг. Однако собственно о гражданской культуре в отечественных публикациях мы могли прочитать лишь с началом «открытого» периода 1990-х гг. В предшествующий «закрытый» период это понятие практически не разрабатывалось и не использовалось. В советском обществознании гражданская культура трактовалась нередко как продукт буржуазной идеологии. Традиционный для западной педагогики подход к пониманию гражданской культуры как «культуры политической умеренности», «культуры политического выбора и диалога» критиковался в нашей печати за признание американской и английской политических систем как наиболее типичных и образцовых, за подход к этим системам с этноцентрических позиций [151], за наполнение понятия «гражданская культура» только лишь политическим содержанием. В противовес такому взгляду выдвигалось положение о том, что гражданская культура это не только звено политической жизни, но и структурный элемент гражданской жизни общества, что она фиксирует различие политической системы и гражданского общества..,. Показательно, что современный «открытый» период позволил осуществить взаимное обогащение двух традиций понимания гражданской культуры: отечественной, тяготеющей к нравственному пониманию, и западной преимущественно политологической. В современной отечественной литера29 |
преобладание критики «тоталитарного советского строя» и его политико-правовой системы над обсуждением более знакомой новому поколению учащихся реальности «постсоветского периода» /230, 252/. Данную тенденцию (чередование периодов «открытости» и «закрытости» в отношении к зарубелсному опыту гражданского воспитания) вполне можно отследить и на развитии терминологического аппарата гражданского воспитания. Так, до 1990-х гг. целью гражданского воспитания считалось формирование гражданственности. Если обратиться к словарям разных лет, то можно обнаружить трактовки, сводящие гражданственность к правовому понятию гражданина (гражданственный присущий, свойственный гражданину, т. е. лицу, принадлежащему к постоянному населению данного государства, пользующемуся его защитой и наделенному совокупностью прав и обязанностей) /167, 144/, и определения, в которых выделяется педагогический аспект гражданственности (гражданственность понятия и степень образования, необходимые для составления гражданского общества) /168, 962/. Последнее определение находим у В. Даля и в издании 1903-1909 гг. Однако в советской литературе до начала 90-х годов гражданственность не рассматривалась в связи с понятием гражданского общества. И это не случайно: само позитивное содержание понятия "гражданское общество", как и в реальной жизни отразившийся в нем социальный феномен, из советской литературы исчезло. В Кратком педагогическом словаре пропагандиста (1988 г.) сущность гражданственности усматривается в сознательном и активном выполнении гражданских обязанностей и гражданского долга, в разумном использовании своих гражданских прав, точном соблюдении Конституции СССР. Гражданственность характеризуется здесь как одно из ведущих идейно-нравственных качеств личности. Лишь с начала 1990-х гг. характеристики гражданственности как цели гражданского воспитания выходят за пределы только лишь нравственного 35 понятия и предполагают наличие иных элементов дееспособности, готовности выразить себя в социальном плане. Такое расширение понятия подводит к иному пониманию гражданственности, близкому к западной традиции и обозначающемуся в зарубежной литературе как граж:данская культура /140; 149/, где разработка данной категории, понимаемой как цель гражданского образования, ведётся с начала 1960-х гг. Однако собственно о гражданской культуре в отечественных публикациях речь пошла лишь с началом «открытого» периода 1990-х гг. В предшествующий «закрытый» период это понятие практически не разрабатывалось и не использовалось. Мало того, в советском обществознании гражданская культура третировалась нередко как продукт буржуазной идеологии. Традиционный для западной педагогики подход к пониманию гражданской культуры как к «культуре политической умеренности», «культуре политического выбора и диалога» критиковался в печати за признание американской и английской политических систем наиболее типичными и образцовыми, за подход к этим системам с этноцентрических позиций /149/, за наполнение понятия «гражданская культура» только лишь политическим содержанием. В противовес такому взгляду выдвигалось положение в том, что гражданская культура это не только звено политической жизни, но и структурный элемент гражданской жизни общества, что она фиксирует различие политической системы и гражданского общества. Показательно, что современный «открытый» период позволил осуществить взаимное обогащение двух традиций понимания гражданской культуры отечественной, тяготеющей к нравственному пониманию, и западной преимущественно политологической. В современной отечественной литературе понятие гражданской культуры органично связано с понятием «гражданское общество». В тоталитарных государствах гражданское общество подавляется государством, отношения гражданина с которым отражаются в политической культуре. Однако в условиях правового 36 |