|
141 В) они должны быть составлены так, чтобы им могло быть придано прямое действие, чтобы не понадобилось использовать национальный механизм правоприменения. В рекомендации Суда ничего нового нет. Общая теория права договоров уже давно об этом сказала. Именно на этих условиях должны вообще заключаться договоры. Но применительно к ЕС здесь имеется особый смысл: заключая договор с ЕС нужно постоянно иметь в виду возможную конфликтность норм такого договора с конкретным национальным правопорядком. Проблема в том, что и так остается неясным: нормы международного договора имеют прямое действие на всем правовом поле ЕС или нет? Ведь по букве Римского Договора прямое действие имеют только постановления СМ и ЕК. А нормы международного права? Они имеют примат, но примат не прямое действие. К тому же, система права в государствах-членах ЕС не однородная. В Великобритании и Ирландии система права дуалистическая, там конкретно сказано, что для применения международной нормы необходим внутренний законодательный акт. В других государствах ЕС система права монистическая. Это, вроде бы, дает основания полагать, что возможно прямое применение международной нормы. Но возможность эта реализуется лишь в случае, если международный договор будет составлен в соответствии с условиями, которые выдвинул Суд ЕС. То есть международный договор тогда будет легко и полностью реализован внутри ЕС, когда у внешнего контрагента в качестве рычага воздействия будет возможность обратиться в Суд ЕС в полной уверенности в собственной правоте. |
национальным инстанциям вместо того, чтобы сразу обратиться в Еврокомиссию, а, если надо, и в Европейский Суд. ЕСП, кстати, заметно осторожен там, где речь идет о международных договорах. Как и следует ожидать, он занимает интеграционалистские позиции, отмечая, что если Сообщество, в лице Совета Министров, заключило международный договор и он вступил в законную силу, то он «составляет право Сообщества».92 Право Сообщества, как мы уже писали выше, имеет преимущество перед национальным законом, а значит казалось бы, имеет прямое действие. ЕСП так вопрос не ставит. Он не хочет такой конкретики, и вместо этого выдвигает три условия, которым должен соответствовать международный договор: A) нормы его должны быть ясными и недвусмысленными; Б) они не должны сопровождаться условиями; B) они должны быть составлены так, чтобы им могло быть придано прямое действие, чтобы не понадобилось использовать национальный механизм правоприменения. В рекомендации ЕСП ничего нового нет. Общая теория права договоров уже давно об этом сказала. Именно на этих условиях должны вообще заключаться договоры. Но применительно к ЕС здесь имеется особый смысл: заключая договор с ЕС нужно постоянно иметь в виду возможную конфликтность норм такого договора с конкретным национальным правопорядком. Проблема в том, что так и остается неясным: нормы международного договора имеют прямое действие. На всем правовом поле ЕС или нет? Ведь по букве Римского Договора прямое действие имеют только постановления СМ и ЕК. А нормы международного права? Они имеют примат, но примат не прямое действие. К тому же, система права в государствах-членах ЕС не однородная. В Великобритании и Ирландии система права дуалистическая, там конкретно сказано, для применения международной нормы необходим внутрешдай законодательный акт. В других государствах ЕС система права монистическая. Это, вроде бы, дает основания полагать, что возможно прямое применение международной нормы. Но возможность эта реализуется лишь в случае, если международный договор будет составлен в 129 92 Саяе: Наедетап у Вефит 8(а!е. 1974 ЕСК 825. соответствии с условиями, которые выдвинул ЕСП. Или, говоря иначе, внешний договор тогда будет легко и полностью реализован внутри ЕС, когда у внешнего контрагента в качестве рычага воздействия будет возможность обратиться в ЕСП в полной уверенности в собственной правоте. Касаясь международных отношений ЕС, мы видим, что именно эта сфера больше всего тормозит развитие федерализма Союза. В ней Союз пока еще не вышел даже на уровень обычной конфедерации. Да, некоторые ученые из правого поля ЕС пишут и говорят о единстве действий стран-членов и о духе федерализма. Так Уизерил С. в своей работе «Право и интеграция в Европейском Союзе»93 все время подчеркивает факт совпадения идей и действий стран ЕС на мировой арене. И многочисленные подобные мнения других авторов он приводит, но у него как-то исчезает из поля зрения, то, что речь он ведет о политическом единстве. А политика, как известно, дама капризная: она следует не за принципом (нормой), а за выгодой сегодня выгодно быть единым, а завтра совсем наоборот. Получается все равно, что, с точки зрения права. Европейский Союз в международном плане еще далек от федеративных основ. Расширение членства Союза, замешанное во многом на политике, еще дальше отодвинет возможность создания такой основы. В указанной проблеме есть другая сторона. Внешние контрагенты могут в отношении ЕС проявлять себя по разному, в зависимости от политического курса. Если курс направлен на поддержку европейской интеграции; свои дела (и не только коммерческие) они будут решать и продвигать через Брюссель (Еврокомиссия), как бы игнорируя национальные органы власти. Если же курс предусматривает противное, они будут сноситься с национальными властями, оставляя Еврокомиссию в стороне. Поскольку, как нам представляется, внешний федерализм Союза слаб, его можно расшатывать путем продуманной системы мер, и лучше это делать в сговоре внешних контрагентов. Однако же, прежде должна быть поставлена осмысленная цель: разломать интеграцию Европейского Союза. У Европейской интеграции много противников, причем высочайшего уровня. Прежде всего, упомянем США и Японию. Они, вроде бы, и не выступают, открыто против интеграции европейских стран, но весьма показательно не пропускают ЕС в 93 \УеаОеп11 ЙерЬеп. Ьа\у аш! 1п1е&гаиоп ш Ше Еигореап 1Ыоп. ОхГогй: С1агеп<1оп, 1995, рр 98-110. 130 |