|
проведения. Таким образом, позитивные аспекты государственного участия в экономике (известны преимущества, полученные на определенном этапе японскими производителями в результате государственной политики ограничения доступа импортеров на внутренний рынок) оказались нереализуемыми, а негативные последствия сращивания экономических и властных отношений — непреодоленными. Развитие индивидуализма сильно подорвало традиционный коллективизм. Распад социалистической системы принудительного подчинения личности коллективу не только освободил частную инициативу, но и подорвал такие базовые устои российской экономической культуры, как солидарность, взаимопомощь, гарантии защиты и поддержки. С разрушением коллективизма в первую очередь пострадала срединная культура, стала распадаться ткань повседневной жизни: привычный темп и ритм труда и досуга, межличностные связи и общение, психологический климат на производстве и в бьпу. Без достаточной нравственной и культурной легитимизации частной инициативы и индивидуального успеха распад коллективизма обостряет социальные антагонизмы, быстрое имущественное расслоение общества порождает зависть и взаимное неприятие разных социальных групп. Сам постсоветский индивидуализм принципиально отличается от сложившегося на Западе. Присущие второму ответственность и самодисциплина в первом случае остаются неразвитыми, поскольку, как мы уже говорили, чужая, неорганичная русской культуре западная аскеза не поддается заимствованию. Современный индивидуализм в гораздо большей степени, нежели аскетическими ценностями, питается традицией потребительства, выросшей на основе деформации прагматических ориентации в советский период, и демонстрационного эффекта. Произошел перекос в сторону потребления в ущерб собственно хозяйственному, трудовому, созидательному рационализму: «Идеал рынка был представлен не в образе инициативного производительного труда, а в образе западного супермаркета, исключающего дефицит». [213]. 138 |
244 отечественных производителей наталкивается как на возражения либеральных экономистов, выступающих против ограничений "свободы рынка", так и на слабость и бедность государства, не располагающего ресурсами для ее проведения. Таким образом, позитивные аспекты государственного участия в экономике (известны преимущества, полученные на определенном этапе японскими производителями в результате государственной политики ограничения доступа импортеров на внугренний рынок) оказались нереализуемыми, а негативные последствия сращивания экономических и властных отношений — непреодоленными. Развитие индивидуализма сильно подорвало традиционный коллективизм. Распад социалистической системы принудительного подчинения личности коллективу не только освободил частную инициативу, но и подорвал такие базовые устои российской хозяйственной культуры, как солидарность, взаимопомощь, гарантии защиты и поддержки. С разрушением коллективизма в первую очередь пострадала срединная культура, стала распадаться ткань повседневной жизни: привычный темп и ритм труда и досуга, межличностные связи и общение, психологический климат на производстве и в быту. Без достаточной нравственной и культурной легитимизации частной инициативы и индивидуального успеха распад коллективизма обостряет социальные антагонизмы, быстрое имущественное расслоение общества порождает зависть и взаимное неприятие разных социальных групп. Сам постсоветский индивидуализм принципиально отличается от сложившегося на Западе. Присущие второму ответственность и самодисциплина в первом случае остаются неразвитыми, поскольку, как мы уже говорили, чужая, неорганичная русской культуре западная аскеза не поддается заимствованию. Современный индивидуализм в гораздо большей степени, нежели аскетическими ценностями, питается традицией потребительства, выросшей на основе деформации прагматических ориентаций в советский период, и демонстрационного эффекта. Произошел перекос в сторону потребления в ущерб собственно хозяйственному, трудовому, созидательному рационализму: "Идеал рынка был представлен не в образе инициативного производительного труда, а в образе западного супермаркета, исключающего дефицит."1. В постсоветском обществе индивидуализм предстает как отрицание любых социальных связей и организации и прежде всего — коллектива и государства, как утрата 1 В.С. Степин. Культура и становление цивилизованного рынка в России // Вопросы экономики. 1995, N 7. |