предпринимательства молокан еще больший, чем духоборов, был связан с религиозноморальной санкцией капиталистического, «рационального» способа ведения хозяйства, с созданием особых психологических предпосылок, раскрепощающих личную инициативу и личную ответственность. Это санкционирование вовсе не сводится к высокой оценке капитала и его обладателей... Но, освящая все виды труда, в том числе и те, которые мыслимы лишь при наличии богатства и непосредственно ведут к его возрастанию, молокане, подобно западноевропейским протестантам, приходили к моральному санкционированию самого богатства». [93] Социальной базой молоканства была городская и сельская буржуазия, разночинцы и мещане — то есть представители тех слоев общества, которые изначально были заняты индивидуальным предпринимательством и в силу своих профессиональных занятий были предрасположены к рациональному отношению к миру. Люди, уходящие в секту, искали сознательного, а не обрядового или мистического постижения Истины. В силу этого молокане были весьма восприимчивы к достижениям науки и культуры. В конце XIX в. было создано «Общество образованных молокан», целью которого было объединение сектантов, стремящихся соединить интеллектуальное богопознание с познанием мира, с наукой. Молокане-предприниматели отличались интересом к внедрению технических новшеств, передовой агрокультуры, и общины молокан процветали, превосходя по своему благосостоянию и хозяйственным успехам и окружающих православных, и духоборов. В традициях и мировоззрении молокана исследователи видят наиболее полный аналог протестантской этики на российской почве. [293] Сектанты преследовались в царской России, общины вытеснялись на дальние окраины, жили изолировано от православного населения. И хотя их общины выделялись зажиточностью, этого оказалось недостаточно, чтобы оказать сколь бы то ни было существенное влияние на хозяйственную культуру России в целом. 168 |
271 предпринимательства молокан еще больший, чем духоборов, был связан с религиозноморальной санкцией капиталистического, "рационального" способа ведения хозяйства, с созданием особых психологических предпосылок, раскрепощающих личную инициативу и личную ответственность. Это санкционирование вовсе не сводится к высокой оценке капитала и его обладателей... Но, освящая все виды труда, в том числе и те, которые мыслимы лишь при наличии богатства и непосредственно ведут к его возрастанию, молокане, подобно западноевропейским протестантам, приходили к моральному санкционированию самого богатства»1 2. Социальной базой молоканства была городская и сельская буржуазия, разночинцы и мещане — то есть представители тех слоев общества, которые изначально были заняты индивидуальным предпринимательством и в силу своих профессиональных занятий были предрасположены к рациональному отношению к миру. Люди, уходящие в секту, искали сознательного, а не обрядового или мистического постижения Истины. В силу этого молокане были весьма восприимчивы к достижениям науки и культуры. В конце XIX в. было создано "Общество образованных молокан", целью которого было объединение сектантов, стремящихся соединить интеллектуальное богопознание с познанием мира, с наукой. Молокане-предприниматели отличались интересом к внедрению технических новшеств, передовой агрикультуры, и общины молокан процветали, превосходя по своему благосостоянию и хозяйственным успехам и окружающих православных, и духоборов. В традициях и мировоззрении молокана исследователи видят наиболее полный аналог протестантской этики на российской почве3. Сектанты преследовались в царской России, общины вытеснялись на дальние окраины, жили изолировано от православного населения. И хотя их общины выделялись зажиточностью, этого оказалось недостаточно, чтобы оказать сколь бы то ни было существенное влияние на хозяйственную культуру России в целом. После революции 1917 г. антирелигиозные преследования коснулись "духовных христиан" не сразу. В годы нэпа у молокан и духоборов, хорошо приспособленных к ведению как коллективного, общинного, так и индивидуального хозяйства появился шанс на экономическое возрождение. Однако он быстро исчерпался, поскольку их стремление 1 Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. М.. 1994, т. 2, ч.1, с. 126. 2 Коваль Т.Б. "Духовные христиане": религиозное своеобразие и этика труда // Мир России, 1993, № 1, с. 56. 3 A. Buss. Die Wirtschaftsethik des russisch-orthodoxcn Christentums. Heidelberg, 1989, S. 91. |