Проверяемый текст
Зарубина Наталья Николаевна. Хозяйственная культура как фактор модернизации (Диссертация 2000)
[стр. 170]

религиозной оценке и духовной санкции хозяйственной и предпринимательской деятельности.
Показательно, что возврат религии в повседневную жизнь постсоветской России повторяет те же самые черты, которые составляли главные противоречия дореволюционной духовной жизни общества: внешнее благочестие, а по большей части еще более поверхностное и демонстративное, явно доминирует как над нравственностью, так и над подлинной духовностью.
Точнее, новым российским предпринимателям, воспитанным в безрелигиозной, атеистической среде, в большинстве чуждо не только высшее духовное делание, но и систематическое повседневное обрядовое благочестие.

Постсоветский русский предприниматель, хотя может и не понимать смысла богослужения, обрядов, не соблюдать постов и т.д., готов жертвовать на восстановление и строительство храмов (что, безусловно, необходимо), но еще не готов подняться до уровня осознания социальной ответственности православного хозяина.
Он уже стремиться «подстраховать» свои новые начинания церковным благословением, освящением офисов, магазинов, предприятий, вешает в кабинете дорогие иконы — но мало заботиться о соблюдении деловой этики в отношении партнеров и собственного персонала, не говоря уж о конкурентах.
Крупные предприниматели спешат демонстрировать свое знакомство с церковными иерархами, явно на показ участвуют в православных праздничных богослужениях, но при этом откровенно пренебрегают не только деловой этикой и социальной ответственностью, но и национальными интересами России.
Было бы несправедливым полностью отрицать у предпринимателей постсоветского периода пробуждение религиозного нравственного сознания.
Оно проявляется в пока смутном принятии существования иного, духовного уровня бытия и необходимости хотя бы внешне соотносить с ним свою деятельность.
Если бы Церковь, духовенство и воцерковленные православные христиане внимательно отнеслись и к духовному, и к повседневному нравственному наставлению предпринимателей и вообще хозяев, не пренебрегали разъяснением отношения Православия и Церкви к реальным, жизненным проблемам, с
170
[стр. 272]

272 к сохранению привычного коллективизма в рамках религиозных общин не устраивало новые власти.
После 1929 г., когда началась сплошная коллективизация, гонения на сектантов усилились, поскольку они демонстрировали упорное нежелание отказываться от религиозной общности в пользу классовой, проводить раскулачивание зажиточных единоверцев и идти в колхозы.
Лишь в середине 30-х гг.
их "частнособственнические инстинкты" были сломлены.
В постсоветский период возник особый интерес к хозяйственной культуре русских сект.
В ней многие исследователи увидели отечественный аналог протестантской этики, возможную благоприятную духовную среду для развития морального предпринимательства.
Однако необходимо учитывать, что в настоящее время роль "духовного христианства" в религиозной и общественной жизни незначительна, хотя в общественном сознании и существует представление о духоборах и молоканах как носителях высокой хозяйственной культуры.
Некоторые ценности конфессиональной хозяйственной этики оказались весьма устойчивыми и сохранялись еще долго после того как сама религия утратила определяющее влияние на менталитет народа — в советский и постсоветский периоды истории.
Высокая значимость моральных стимулов трудовой деятельности, традиция придавать больше значения содержанию труда, чем его форме, готовность к безвозмездному труду во имя идеи, привычка оценивать социальную значимость хозяйственных инициатив, недоверие к богатству.
В постсоветский период в научных и религиозных кругах возобновились дискуссии об отношении Русской Православной Церкви к хозяйственной жизни.
Большинство их участников склоняются к точке зрения, что смысл православия состоит исключительно в духовном спасении, однако в обществе растет интерес к религиозной оценке и духовной санкции хозяйственной и предпринимательской деятельности.
Показательно, что возврат религии в повседневную жизнь постсоветской России повторяет те же самые черты, которые составляли главные противоречия дореволюционной духовной жизни общества: внешнее благочестие, а по большей части еще более поверхностное и демонстративное, явно доминирует как над нравственностью, так и над подлинной духовностью.
Точнее, новым российским предпринимателям, воспитанным в безрелигиозной, атеистической среде, в большинстве чуждо не только высшее духовное делание, но и систематическое повседневное обрядовое благочестие.


[стр.,273]

273 Постсоветский русский предприниматель, хотя может и не понимать смысла богослужения, обрядов, не соблюдать постов и т.д., готов жертвовать на восстановление и строительство храмов (что, безусловно, необходимо), но еще не готов подняться до уровня осознания социальной ответственности православного хозяина.
Он уже стремиться «подстраховать» свои новые начинания церковным благословением, освящением офисов, магазинов, предприятий, вешает в кабинете дорогие иконы — но мало заботиться о соблюдении деловой этики в отношении партнеров и собственного персонала, не говоря уж о конкурентах.
Крупные предприниматели спешат демонстрировать свое знакомство с церковными иерархами, явно на показ участвуют в православных праздничных богослужениях, но при этом откровенно пренебрегают не только деловой этикой и социальной ответственностью, но и национальными интересами России.
Было бы несправедливым полностью отрицать у предпринимателей постсоветского периода пробуждение религиозного нравственного сознания.
Оно проявляется в пока смутном принятии существования иного, духовного уровня бытия и необходимости хотя бы внешне соотносить с ним свою деятельность.
Если бы Церковь, духовенство и воцерковленные православные христиане внимательно отнеслись и к духовному, и к повседневному нравственному наставлению предпринимателей и вообще хозяев, не пренебрегали разъяснением отношения Православия и Церкви к реальным, жизненным проблемам, с
которыми ежедневно сталкивается хозяин, предприниматель, любой участник рынка, подсказывали пути решения сложнейших моральных коллизий, возникающих в современном обществе по поводу экономических вопросов, то надежда на становление подлинно православного, социально ответственного хозяина стала бы реальной.

[Back]