|
промышленники стали не из филантропии по церковным праздникам, а из соображений интереса дела и стабильности общества заботиться о росте зарплаты, образовании, жилищных условиях, медицинском обслуживании и т.д. своих рабочих, однако это оказалось «слишком мало и слишком поздно» и не спасло общество от гибельного социального взрыва. Идеология служение обществу в форме благотворительности и меценатства подвергалось критике со стороны некоторых предпринимателей, видевших ее ограниченность. Г. Форд писал: «...Благотворительность никогда еще не решала задачи на сколько-нибудь длительный срок». [245] При всех ее благих намерениях филантропия, по мнению Г. Форда, лишает людей самого главного — возможности самим трудиться и содержать себя, лишает «самоуверенности», на которой основана подлинная инициатива и независимость. Сам Г. Форд считал необходимым не отделываться от нуждающихся — например, инвалидов, — подачками, а предоставлять им рабочие места на своих предприятиях, чтобы они могли чувствовать себя полноценными членами общества и самостоятельно зарабатывать на жизнь. Существовал и другой взгляд на теорию «социального служения» предпринимательства, состоявший в том, что оно усматривалось в экономической деятельности как таковой. Одним из первых сторонников такого взгляда на социальную роль бизнеса был Г. Форд. В своей книге «Моя жизнь, мои достижения» он утверждал, что эффективное производство само по себе является благом, поскольку позволяет понизить цены и повысить заработную плату (что выгодно самим бизнесменам, поскольку повышает платежеспособный спрос). Такое эффективное промышленное развитие способно создать условия для решения социальных проблем: «Основанная на служении промышленность делает излишней всякую благотворительность... Тот вид филантропии, который тратит время и деньги на то, чтобы помочь миру содержать самого себя, гораздо лучше, чем тот, который только дает и тем увеличивает праздность. Филантропия, как все остальное, должна бы быть продуктивной и она, по моему мнению, в состоянии сделать это». [245] 235 |
95 полезных учреждениях . И в общественном сознании, в исторической памяти российские предприниматели остались именно как меценаты, а не как организаторы производства или ловкие дельцы. Особая приверженность российских предпринимателей идее социального служения объясняется еще и тем, что одной из наиболее значимых основ нравственного сознания в России была общая для всех, структурированная по сословиям идеология служения. В США одним из первых приверженцев концепции "служения бизнеса обществу" был Э. Карнеги. Этот легендарный предприниматель, воплощение "американской мечты", выходец из бедной шотландской семьи, сколотивший огромное состояние, в конце жизни отошел от дел и занялся благотворительностью и литературным творчеством. Опираясь на собственный опыт в бизнесе, Э. Карнеги давал советы начинающим предпринимателям и доказывал, что каждый может достичь успеха, если проявит настойчивость и будет энергично добиваться поставленных целей. Самой известной из его работ была написанная в 1889 г. статья "Евангелие богатства", в которой утверждалось, что крупное предпринимательство приносит большую пользу всему обществу не только создавая рабочие места и перераспределяя часть прибылей в виде зарплаты, но и в порядке благотворительности вкладывая средства в учреждения культуры и социальной защиты. (Сам Э. Карнеги в общей сложности пожертвовал на благотворительные нужды 350 млн. долл.)1 2. Но благотворительность и меценатство, хотя и обеспечивают благодарность современников и добрую память потомков, не снимают социальной напряженности, неминуемо порождаемой развитием бизнеса. Судьба российских дореволюционных предпринимателей особенно поучительна, поскольку, сделав очень много для развития отечественной культуры, они не уделяли должного внимания социальной защите населения. Лишь а рубеже XIX—XX вв. молодые промышленники стали не из филантропии по церковным праздникам, а из соображений интереса дела и стабильности общества заботиться о росте зарплаты, образовании, жилищных условиях, медицинском обслуживании и т.д. своих рабочих, однако это оказалось "слишком мало и слишком поздно" и не спасло общество от гибельного социального взрыва. 1 Цит. по: Боткина А. Павел Михайлович Третьяков в жизни и в искусстве. М., 1991, с.252. 2 См. И.М. Супоницкая. Поиск эффективных форм организации крупного предпринимательства в США на рубеже XIX XX вв. // Экономическая история. Реформы и реформаторы. М.. 1995. 96 Идеология служение обществу в форме благотворительности и меценатства подвергалось критике со стороны некоторых предпринимателей, видевших ее ограниченность. Г. Форд писал: "...Благотворительность никогда еще не решала задачи на сколько-нибудь длительный срок" 1. При всех ее благих намерениях филантропия, по мнению Г. Форда, лишает людей самого главного — возможности самим трудиться и содержать себя, лишает "самоуверенности", на которой основана подлинная инициатива и независимость. Сам Г. Форд считал необходимым не отделываться от нуждающихся — например, инвалидов, — подачками, а предоставлять им рабочие места на своих предприятиях, чтобы они могли чувствовать себя полноценными членами общества и самостоятельно зарабатывать на жизнь. Существовал и другой взгляд на теорию "социального служения" предпринимательства, состоявший в том, что оно усматривалось в экономической деятельности как таковой. Одним из первых сторонников такого взгляда на социальную роль бизнеса был Г. Форд. В своей книге "Моя жизнь, мои достижения" он утверждал, что эффективное производство само по себе является благом, поскольку позволяет понизить цены и повысить заработную плату (что выгодно самим бизнесменам, поскольку повышает платежеспособный спрос). Такое эффективное промышленное развитие способно создать условия для решения социальных проблем: "Основанная на служении промышленность делает излишней всякую благотворительность... Тот вид филантропии, который тратит время и деньги на то, чтобы помочь миру содержать самого себя, гораздо лучше, чем тот, который только дает и тем увеличивает праздность. Филантропия, как все остальное, должна бы быть продуктивной и она, по моему мнению, в состоянии сделать это» 1 Подобный взгляд на социальное служение предпринимательства начал распространяться среди передовых представителей российского торгово-промышленного класса в конце XIX в., и особенно после начала первой мировой войны. В этот период российское предпринимательство, промышленники, осознавая свою роль в укреплении обороноспособности страны, осознали и свое служение России именно как хозяйственную деятельность, как наращивание своего собственного и общественного богатства. П.П. Рябушинский на открытии Первого всероссийского торговопромышленного съезда в марте 1917 года говорил: "На нас, торгово-промышленном 1 Г. Форд. Моя жизнь, мои достижения. М., 1992, с. 161. |