|
фермерского (хуторского) сельского хозяйства не выдерживал конкуренции с привычным, глубоко укорененным в социокультурной традиции общинным и артельным хозяйством, исторический опыт кооперативного движения 20-х годов стал интенсивно востребоваться в период «перестройки» конце 80-х — самом начале 90-х годов XX в., затем, однако, от него отказались в пользу индивидуалистических моделей предпринимательства. В структурно неоднородной хозяйственной жизни всегда существуют разнообразные тенденции, опробуются новые организационные формы, институты, модели. Однако «приживаются», то есть отбираются исторической памятью те из них, которые не только наиболее эффективны экономически, но и органично сочетаются с остальными элементами социокультурной системы. Приведем один пример. Российское дореволюционное предпринимательство в целом не было ориентировано на либеральные политические и экономические модели в западном, в особенности американском смысле (понятие «либерал» в русской политической культуре относилось скорее к требованию буржуазных свобод). Оно было в гораздо большей степени ориентировано на образцы европейского корпоративного капитализма, в особенности на Англию. Такая ценностная ориентация в целом соответствовала политической и правовой культуре общества, его базовым ценностям, общей ориентации на традицию, династию, корпорацию. В начале советского периода истории, в особенности в 20-х года, во время индустриализации ориентации резко изменились: народному хозяйству была нужна не глубокая традиция (которую сознательно уничтожили), а энергия самородков и самоучек, не отягощенных прошлым опытом, начинающим с нуля и признающим лишь утилитарный расчет. Социокультурным образцом для хозяйствующего человека стал не образованный представитель вековой предпринимательской династии, верный традиции и вписанный в социокультурную среду, a self-made man, одаренный выскочка, человек без корней и даже без образования, каковыми реально и были новые руководители народного хозяйства. Произошла переориентация с европейской модели на американскую: 273 |
129 Рывкина, в хозяйственной культуре происходит отбор ценностей и норм, необходимых для выживания и успешного функционирования хозяйственной системы1 2. Не все из обширного опыта хозяйствования приживается: в центральной России в дореволюционный период опыт фермерского (хуторского) сельского хозяйства не выдерживал конкуренции с привычным, глубоко укорененным в социокультурной традиции общинным и артельным хозяйством, исторический опыт кооперативного движения 20-х годов стал интенсивно востребоваться в период «перестройки» конце 80-х — самом начале 90-х годов XX в., затем, однако, от него отказались в пользу индивидуалистических моделей предпринимательства. В структурно неоднородной хозяйственной жизни всегда существуют разнообразные тенденции, опробуются новые организационные формы, институты, модели. Однако «приживаются», то есть отбираются исторической памятью те из них, которые не только наиболее эффективны экономически, но и органично сочетаются с остальными элементами социокультурной системы. Приведем один пример. Российское дореволюционное предпринимательство в целом не было ориентировано на либеральные политические и экономические модели в западном, в особенности американском смысле (понятие «либерал» в русской политической культуре относилось скорее к требованию буржуазных свобод). Оно было в гораздо большей степени ориентировано на образцы европейского корпоративного капитализма, в особенности на Англию. Такая ценностная ориентация в целом соответствовала политической и правовой культуре общества, его базовым ценностям, общей ориентации на традицию, династию, корпорацию. В начале советского периода истории, в особенности в 20-х года, во время индустриализации ориентации резко изменились: народному хозяйству была нужна не глубокая традиция (которую сознательно уничтожили), а энергия самородков и самоучек, не отягощенных прошлым опытом, начинающим с нуля и признающим лишь утилитарный расчет. Социокультурным образцом для хозяйствующего человека стал не образованный представитель вековой предпринимательской династии, верный традиции и вписанный в социокультурную среду, a self-made man, одаренный выскочка, человек без корней и даже без образования, каковыми реально и были новые руководители народного хозяйства. Произошла переориентация с европейской модели на американскую: 1 См. Кожевников В. Обыденные храмы в Древней Руси. Б. м и г., с. 218—221. 2 Экономическая культура: ее сущность и функции // Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни. М., 1991, с. 112 |