|
Во многих культурах существуют более или менее жесткие запреты на какие-либо действия или на потребление определенных товаров: запрет на ростовщичество, на «спекуляцию», на умерщвление живого, на ритуально нечистые профессии, на употребление алкоголя, свинины или говядины и т.н. Подобные запреты выполняют интегративную функцию и способствуют поддержанию общей идентичности, однако они резко снижают факторы дифференциации и мотивации экономической культуры. Для того чтобы баланс дифференциации и интеграции в процессе становления новой системы хозяйствования был сохранен, их отмена обязательно должна сопровождаться принятием новых принципов легитимности: доходность спекулятивных операций оправдывается риском и затраченным трудом, а запретные профессии и предметы потребления «легализуются» через реформацию традиционных религий. Интеграция модернизирующегося общества и уравновешивание процессов дифференциации невозможна без сохранения его идентичности. При всей близости и сходстве, процесс интеграции и поддержания идентичности не тождественны. Идентичность представляет собой определенное качество интеграции, когда единство основано на глубоком осознании социокультурных корней, традиций, общности ценностей, менталитета, поведенческого кода, стиля и образа жизни. 43. Функциональная роль экономической культуры в процессе обретения идентичности Процесс реформирования общества, резкие «шоковые» изменения его социально-экономической структуры и системы ценностей, всегда сопровождается подрывом идентичности. Термин «идентичность», весьма широко распространенный в зарубежной литературе (Identity, Identitaet) на русский язык часто переводится как «самобытность». Нам представляется, что понятие самобытности, используемое в отечественной научной литературе, [63] шире и подразумевает интеграцию, единство общества на основе устойчивых своеобразных социокультурных структур разного уровня, и идентичность как 317 |
207 дохода и образа жизни. Само по себе имущественное неравенство не только необходимо в качестве стимула хозяйственной активности, но и идеологически является продолжением принципа изначального равенства людей. Так, именно принцип равенства заставляет исламских теоретиков отказываться от насильственного перераспределения доходов и принимать материальное неравенство людей, а также и институт частной собственности, как должное: человек подчиняется только Богу и никому больше, а Бог создал людей с неодинаковыми характерами и способностями, и было бы несправедливым и преступным лишать людей того, что ими честно заработано1 2. Во многих культурах существуют более или менее жесткие запреты на какие-либо действия или на потребление определенных товаров: запрет на ростовщичество, на «спекуляцию», на умерщвление живого, на ритуально нечистые профессии, на употребление алкоголя, свинины или говядины и т.п Подобные запреты выполняют интегративную функцию и способствуют поддержанию общей идентичности, однако они резко снижают дифференциацию и мотивацию хозяйственной культуры. Для того, чтобы баланс дифференциации и интеграции в процессе структурной модернизации общества был сохранен, их отмена обязательно должна сопровождаться принятием новых принципов легитимности: доходность спекулятивных операций оправдывается риском и затраченным трудом, а запретные профессии и предметы потребления «легализуются» через реформацию традиционных религий3. Интеграция модернизирующегося общества и уравновешивание процессов дифференциации невозможна без сохранения его идентичности. При всей близости и сходстве, процесс интеграции и поддержания идентичности не тождественны. Идентичность представляет собой определенное качество интеграции, когда единство основано на глубоком осознании социокультурных корней, традиций, общности ценностей, менталитета, поведенческого кода, стиля и образа жизни. 1 Агаджанян А.С. Будийский путь в XX веке. М., 1993, с. 237. 2 Nienhaus V. Islam und modcrne Wirtschaft. Positioner Probleme und Perspektiven. Grz. Wien. Koln, 1982, S.146. 3 В условиях быстрой модернизации, когда устойчивая система запретов и легитимизации разрушена, а новая находится в стадии становления, можно наблюдать попытки оправдать даже престу пные деяния их «полезностью» для общества или для реформ. Так, в постсоветской России известны слу чаи, когда криминальный бизнес оправдывался его «ценностью» для общества, а преступники пытались объяснить свои действия стремлением помочь реформированию общества или очистить его от «социального балласта». 208 2.3. Хозяйственная культура как фактор обретения идентичности Модернизация, процесс реформирования общества, резкие «шоковые» изменения его социально-экономической структуры и системы ценностей, всегда сопровождается подрывом идентичности. Термин «идентичность», весьма широко распространенный в зарубежной литературе (Identity, Identitaet) на русский язык часто переводится как «самобытность». Нам представляется, что понятие самобытности, используемое в отечественной научной литературе1, шире и подразумевает интеграцию, единство общества на основе устойчивых своеобразных социокультурных структур разного уровня (см. § 2 настоящей главы), и идентичность как сохранение духовной сущности общества и стабильного самоотождествления индивидов с культурой и обществом в целом. Идентичность предполагает осознание (хотя бы самое общее) неких принципиально важных ценностей, смыслов, идей, позволяющих причислять себя к государству и к определенной культуре по типу «я гражданин России», «я русский» (человек русской культуры) и т.п. На локальном уровне понятием идентичность можно обозначить отождествление индивидом себя с классом, социальной или профессиональной группой по типу «я рабочий», «я предприниматель», «я высококвалифицированный специалист» и т.д. Как на макроуровне, так и на уровне локальном идентичность предполагает осознание специфических интересов, целей, выражающееся как в идеологии (предпринимательская, рабочего движения и т.д.), так и в стилевых проявлениях определенных субкультур, которые могут характеризоваться профессиональным языком (жаргоном), особенностями поведения, образа жизни и ее стиля. В переломные периоды общественного развития, к которым, безусловно, относится и модернизация, происходит кризис как общей, так и локальной идентичности. Он обусловлен, во первых, распадом или изменением общей идентичности («советский» — «российский», «русский», «татарский», «грузинский» и т.д.), во-вторых, дифференциацией хозяйственной жизни, вызывающей изменение прежней идентичности и появлением новой («колхозник» — «фермер», «специалист» — «предприниматель»), втретьих, кризисом легитимности, связанным с тем, что новая идентичность нуждается в осознании и признании ее нравственной и социокультурной состоятельности: например, резкий переход статуса специалиста (инженера, ученого, учителя) к положению мелкого |