|
культурного программирования. Их потребности и интересы нашли отражение в решаемых задачах. Произошло соизмерение целей и желаний с имеющимися ресурсами и возможностями. Как отмечалось на научно-практической конференции «Культурное пространство России в начале XXI века: федеральные и региональные аспекты», состоявшейся в конце мая 2005 года в Академии переподготовки работников искусства, культуры и туризма города Москвы, в первой половине 2000-х годов начался новый этап регионализации культурной политики, когда, наряду с децентрализацией по линии «федеральный центр регион», возникает программирование по вектору «регион местное самоуправление». Сущность этого этапа заключается в том, что в ходе его достигается гармоничное сочетание интересов не только федеративного государства и его частей-субъектов, но и, что не менее важно, граждан страны. В качестве комплексного критерия регионализации культурной политики на конференции рассматривалось не только самосохранение, но и устойчивое развитие локальных сообществ, их способность адаптироваться к происходящей социальной, хозяйственно-экономической и общественно-политической трансформации общества [150, с. 217-218]. Если попытаться продолжить высказанное суждение, то на современном этапе трансформации российского общества существенное значение приобретает императив самосохранения и устойчивого развития не только местно-локального, но и регионального сообщества. Причем в разных регионах он имеет отличительное содержание. Так, в малонаселенной Мурманской области, ставшей одним из лидером регионального культурного программирования в рассматриваемый период, культурная политика была направлена во вне (благодаря культуре улучшался имидж региона среди скандинавских стран, инвестиции которых в северный российский регион являются жизненно 75 |
47 века, которых в России было предостаточно. Однако подобное возрождение мало продуктивно и утопично, так как культурный процесс принципиально необратим. Мы разделяем мнение И.Н. Лисаковского о том, что современной культуре присущи не столько идеалы возрождения, сколько высокая степень готовности к продуктивному взаимодействию и взаимообогащение с другими национальными культурами, даже если она питает к ним противоречивые чувства.70 Одновременно начальный этап регионального программирования, протекавший до середины 90-х годов принес определенные позитивные результаты. Разработка региональных программ создала возможности непосредственного сотрудничества всех групп лиц, заинтересованных в них, а также расширила круг субъектов культурного программирования. Их потребности и интересы нашли отражение в решаемых задачах. Произошло соизмерение целей и желаний с имеющимися ресурсами и возможностями. Как отмечалось на научно-практической конференция «Культурное пространство России в начале XXI века: федеральные и региональные аспекты», состоявшейся в конце мая 2003 года в Академии переподготовки работников искусства, культуры и туризма, во второй половине 90-х годов начался новый этап регионализации культурной политики, когда, наряду с децентрализацией по линии «федеральный центр регион», возникает программирование по вектору «регион местное самоуправление». Сущность этого этапа заключается в том, что в ходе его достигается гармоничное сочетание интересов не только федеративного государства и его частей-субъектов, но и, что не менее важно, граждан страны. В качестве комплексного критерия регионализации культурной политики на конференции рассматривалось не только самосохранение, но и устойчивое развитие локальных 70 См.: Лнсаковскнн И.Н. Этномышленне: « рани, ограничения, ограниченность. М., Изд-во РАГС. С. 15-16. 48 сообществ, их способность адаптироваться к происходящей социальной, хозяйственно-экономической и общественно-политической трансформации общества . Если попытаться продолжить высказанное суждение, которое разделяется диссертантом, то на современном этапе трансформации российского общества существенное значение приобретает императив и л самосохранения и устойчивого развития не только местно-локального, но и регионального сообщества. Причем в разных регионах он имеет отличительное содержание. Так, в малонаселенной Архангельской области, ставшей лидером регионального культурного программирования в рассматриваемый период, культурная политика была направлена во вне (благодаря культуре улучшался имидж региона среди стран Балтии, инвестиции которых в северный российский регион являются жизненно необходимыми) и обращена к собственному населению, отток которого с северных широт существенно «обескровливает» регион. В условиях Москвы ситуация выглядит прямо противоположно, ибо столица последние 15 лет является местом притяжения беженцев. В советский период, помимо организованного привлечения на вакантные виды работ, существовала миграция, которая была обусловлена стремлением получить престижное образование, приобщиться к мировой культуре, выйти за рамки своего региона. Миграция в постсоветский период приобрела вынужденный характер и в основном стимулируется поисками работы. В некоторых этнических сообществах недавних мигрантов проявляется тенденция к замкнутости, дистанцирования от культуры Москвы. Для того чтобы стать москвичом, согласно третьей статье Устава города Москвы, достаточно иметь место жительства в городе, независимо от сроков проживания.71 72 Переходя из области гражданско-правовой в 71 См. подробнее в издании «Ориентиры культурной политики». 2003. И. С.47 49. 72 См. Устав города Москвы. М.: Издательство НОРМА, 2003. С. 5. |