|
осмотрительность», имеют давнюю историю они были предложены еще юристами Древнего Рима. Надо сказать, что существовали попытки привнести подобные категории и в советское гражданское право1, впрочем, окончившиеся неудачей. Законодатель последовательно отказывался дать легальное определение вины и указать признаки форм виновности в гражданском праве. По мнению В.М. Болдинова, закономерно, что за неимением своих конструкций советские цивилисты обращались к дефинициям уголовного закона. Эта практика (применительно к определению признаков форм гражданской вины) представляется оправданной и в настоящее время, гем более, что понятие гражданской вины имеет тот общий признак, который характерен для всех отраслевых видов юридической вины вина состоит из умысла и неосторожности2. Достаточно очевиден, на наш взгляд, также тот факт, что в гражданском законодательстве понятие вины не сформулировано, а определение, данное в абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК, принимаемое отдельными авторами за определение понятия вины, на самом деле относится к понятию невиновности3, устанавливает границы неосторожности в гражданском праве. При этом, также очевидно, что использование объективных признаков, связанных с требованиями обязательства и оборота, лишено всякого смысла, когда речь идет об умысле исключительно субъективной категории4. Следовательно, дефиниция вины, выведенная из формулировки абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК РФ, не может даже охватить все содержание определяемого ею понятия3. По нашему мнению, последнее утверждение (В.М. Болдинова) очень спорно и законодатель должен дать понятие вины в гражданском праве (а не только лица, невиновного в неисполнении либо ненадлежащем исполнении 1 См., напр.: Шварц Х.И. Значение вины в обязательствах из причинения вреда. М., 1939. -с. 36. 2 Болдннов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности: Дис.... канд. юрид. наук. Иркутск, 2000. -с. 125. 3 См.: Ровный В. В. Проблемы единства российского частного права. Иркутск, 1999. -с. 243. 4 См.: Дмитриева О.В. Ответственность без вины в гражданском праве: Автореф. дне....канд. юрид. наук. СПб., 1996. -с. 12; Ровный В.В. Указ, соч.с. 247. 5 См.: Болдннов В.М. Указ. соч. .с. 126. 189 |
^7С) а т их последствиям». Утверждается, что «вина в гражданском праве рассматривается не как субъективное, психическое отношение лица к своему поведению, а как непринятие им объективно возможных мер по устранению или недопущению отрицательных результатов своих действий, диктуемых обстоятельствами конкретной ситуации», при этом «вина переводится из области трудно доказуемых субъективных психических ощущений конкретного человека в область объективно возможного поведения участников имущественных отношений, где их реальное поведение сопоставляется с определенным масштабом должного поведения» . Такие признаки виновности как «надлежащая заботливость и осмотрительность» имеют давнюю историю — они были предложены еще юристами Древнего Рима. Надо сказать, что существовали попытки привнести 281подобные категории и в советское гражданское право , впрочем, окончившиеся неудачей. Законодатель последовательно отказывался дать легальное определение вины и указать признаки форм виновности в гражданском праве. Поэтому закономерно, что за неимением своих конструкций советские цивилисты обращались к дефинициям уголовного закона. Эта практика (применительно к определению признаков форм гражданской вины) представляется оправданной и в настоящее время, тем более, что понятие гражданской вины имеет тот общий признак, который характерен для всех отраслевых видов юридической вины — вина состоит из умысла и неосторожности. Как уже отмечалось, многие случаи причинения вреда, помимо гражданских деликтов, являются также преступлениями. При этом вина лиц, * Брагинский М. И., Витрянский В. В. Указ. соч. С. 582-583 (автор — В. В. Витрянский). 280 Гражданское право / Отв. ред. Е. А. Суханов. Т. I. М.. 1998. С. 449 (автор — Е. А. Суханов). См., напр.: Шварц X. И. Значение вины в обязательствах из причинения вреда. М., 1939. С. 36. 125 совершивших такие преступления, исследуется по правилам уголовного (уголовно-процессуального) закона. При этом уголовно-правовая наука не собирается отказываться от «психологического» понимания вины; более того, психологический анализ вины представляет собой одну из самых масштабных и значительных проблем уголовного права и юридической психологии282. Поэтому мы не можем согласится с авторами, утверждающими, что определение, содержащееся в п. 1 ст. 401 ГК РФ, «применимо 283 не только к договорным, но и к деликтным обязательствам» . Достаточно очевиден, на наш взгляд, также тот факт, что в гражданском законодательстве понятие вины*не сформулировано, а определение, данное в абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК, принимаемое отдельными авторами за определение понятия вины, на самом деле относится к понятию невиновно284 т~т сти , устанавливает границы неосторожности в гражданском праве. При этом также очевидно, что использование объективных признаков, связанных с требованиями обязательства и оборота, лишено всякого смысла, когда речь идет об умысле — исключительно субъективной категории . Следовательно дефиниция вины, выведенная из формулировки абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК, не может даже охватить все содержание определяемого ей понятия [кстати, Германское гражданское уложение также содержит подобную дефиницию, но она касается лишь неосторожности (абз. 1 § 276)]. Считается бесспорным то-обстоятельство; что в гражданском праве, по общем правилу, дифференциация вины делинквента не имеет практического смысла, так как форма и степень вины субъекта не влияет на размер его ответственности. Между тем гражданское законодательство в некоторых случаях учитывает степень неосторожности не только потерпевшего См.: Ситковская О. Д. Психология уголовной ответственности. М., 1998. С. 2. ^83' См.: Дмитриева О. В. Указ. автореф. С. 13. ^84См. Ровный В. В. Проблемы единства российского частного права. С. 243. Ср. со ст. 281УК РФ «Невиновное причинение вреда». См.: Дмитриева О. В. Указ. автореф. С. 12; Ровный В. В. Указ. соч. С. 247. |