|
«мыслить в контексте», что предполагает подготовку профессионального юриста с учетом особенностей правовой культуры разных народов. В исследовании внешней правовой культуры (правовой культуры наО рода, нации) Йоханом Ф. Брейнсма было выявлено, что поддержка населением правовых норм в государствах членах ЕС разнится в зависимости от уч198 т / \ режденческого или чинновничьего воплощения правовых норм . Юридические новеллы «трансплантанты» приживаются в новом контексте, только если правовая культура страны-экспортера и страны-импортера не конфликтуют между собой. Поэтому акцент на особенностях правовой культуры собственной страны или народа особым образом настраивает студентовюристов. В современном праве такие понятия, как «аборт», «эвтаназия», «алкоголизм», «наркомания», «проституция», «азартные игры», «порнография», зависят от национальной культуры. Аналогичной позиции придерживается и А.И. Овчинников. Автор полагает, что осмысление такого богатейшего по своей многомерности явления, как право, с помощью понятий, выработанных в западноевропейской политико-правовой традиции, будет всем, чем угодно, но не наукой, так как нельзя «общую теорию права» строить на основе исключительно европейской истории и отбрасывать тысячелетний опыт истории других культур, который не укладывается в прокрустово ложе представлений о праве европейской науки. Отсюда важнейшим условием юридической науки и образования являются преодоление европейского эгоцентризма, вовлечение в орбиту исследований всех возможных правовых культур . А.И. Овчинников подчеркивает, что только в случае использования в сфере юридического образования фундаментальных философских, филологических, искусствоведческих, культурологических, социологических иссле198 199 Цит. по: Брейнсма Иохан Ф. Указ. соч. С. 77. См.: Овчинников А.И. Правовое мышление: теоретико-методологический анализ. С. 278-284. 118 |
дополнять это творчество оформлением народного правосознания в юридически законченные общезначимые формулировки, а не отрицать его. Между тем следует признать, что на сегодняшний день в России практически отсутствует собственная, самобытная и оригинальная философскои теоретико-правовая мысль, задачей которой было бы не слепое подражание западным моделям, а поиск своего пути правового развития, отвечающего духу и чаяниям российского народа . Провозгласили их в качестве доминант государственноправового развития ведущие представители отечественной юриспруденции, еще в недавнем прошлом вполне справедливо критиковавшие европейский буржуазный правопорядок и капитализм как далекие от совершенства общественнополитические идеалы . Теперь же почти не ставится под сомнение то, что эти ориентиры могут претендовать на универсальную роль морально-правовых идеалов для всего человечества и верховенство по отношению к иным ценностным порядкам. В то же время осмысление такого богатейшего по своей многомерности явления, как право, с помощью понятий, выработанных в западноевропейской политико-правовой традиции, будет всем, чем угодно, но не наукой, так как нельзя “общую теорию права” строить на опыте исключительно европейской истории и отбрасывать тысячелетний опыт истории других культур, который не укладывается в “прокрустово ложе” представлений о праве европейской науки. Поэтому важнейшим условием правоведения являются преодоление европейского эгоцентризма, привлечение в орбиту исследований всех возможных правовых культур. Юридическая наука в XX веке столкнулась с новым для себя процессом универсализации и унификации правовых укладов. Процессы глобализации заВ последние годы это положение начало изменяться. См.: Величко А.М. Философия русской государственности. СПб., 2001; Контарев А.А. Идеи российской государственности. Ростов н/Д, 2000; Поляков А.В. Указ. соч. и др. См., например: Нерсесянц B.C. Право гражданской собственности как основа цивилизма: концепция общественного договора // Журнал российского права. 2001. № 6. С. 3; Алексеев С.С. Философия права: В 2-х т. Т. 2. 1998; Явич JI.C. О философии права на XXI век // Правоведение. 2000. № 4. С. 4 и др. 419 денции, еще в недавнем прошлом вполне справедливо критиковавшие европейский буржуазный правопорядок и капитализм как далекие от совершенства общественно-политические идеалы1. Теперь же почти не ставится под сомнение то, что эти ориентиры могут претендовать на универсальную роль моральноправовых идеалов для всего человечества и верховенство по отношению к иным ценностным порядкам. В то же время осмысление такого богатейшего по своей многомерности явления, как право, с помощью понятий, выработанных в западноевропейской политико-правовой традиции, будет всем, чем угодно, но не наукой, так как нельзя “общую теорию права” строить на опыте исключительно европейской истории и отбрасывать тысячелетний опыт истории других культур, который не укладывается в “прокрустово ложе” представлений о праве европейской науки. Поэтому важнейшим условием правоведения являются преодоление европейского эгоцентризма, привлечение в орбиту исследований всех возможных правовых культур. Современная государственно-правовая идеология, получившая закрепление в действующей Конституции РФ, представляет собой откровенное обобщение идеалов и норм либерально-демократической версии правового государства и европейского правопонимания как единственно верных и не подлежащих критике теоретико-методологических аксиом. Единичны исследования, преодолевающие откровенный европоцентризм в понимании права и государства и не воспроизводящие штампы и стереотипы модернистской эпохи. Результат налицо: почти вся страна живет по неписаному, “теневому праву”, по новым, уродливым формам социальной справедливости, которую не в силах обеспечить действующее законодательство с его идеалистическими схемами. Реформы в сфере профессионального образования, “навеянные” многочисленными консультациями с зарубежными коллегами, особенно из США, привели 1См., например: Нерсесянц B.C. Право гражданской собственности как основа цивилизма: концепция общественного договора // Журнал российского права. 2001. № 6. С. 3; Алексеев С.С. Философия права. 1998; Явич Л.С. О философии права наXXI век // Правоведение. 2000. №4. С. 4 идр. 454 |