|
причины» и т.д.); б) институт индивидуализации наказания (например, с помощью альтернативных санкций); в) аналогия права и закона, ссылка на деловые обыкновения и правовые обычаи (например, в гражданском праве); г) ссылка на внутреннее убеждение при оценке доказательств (например, ст. 17 Уголовно-процессуального кодекса указывает на то, что судья, присяжные заседатели, прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью), и ряд других. В контексте юридической герменевтики ни закон, ни правосознание, ни уникальность социальных отношений в каждой ситуации не остаются за «скобками» правопонимания. Деятельность правосознания и правового мышления в ходе толкования и применения правовых норм зависит от социокультурных факторов, индивидуально-психологических характеристик юриста, особенностей каждой ситуации. В процессе уяснения смысла правовых норм в конкретном случае происходит незаметное для толкователя соавторство, или конструирование собственного смысла нормы, объединяющего и «волю законодателя», и «волю закона» в так называемой «воле толкователя». Ведь понимание закона подобно пониманию художественного произведения является не чем иным, как соавторством. Поэтому правоприменительное решение лишь частично может быть запрограммировано законодателем, а эффективность права, деятельности правоохранительных органов и судебной власти в значительной степени зависит от нравственных, профессиональных качеств ее кадрового состава. Юридическая герменевтика основана на представлении о правоприменении как о процессе творческого сопряжения закона и конкретной ситуации. Рассмотрение правоприменительного процесса сквозь призму взаимодействия правосознания и правового мышления позволяет увидеть, что представление о правоприменении как о логическом силлогизме и процессе, распадающемся на ряд стадий, является в действительности определенного рода 87 |
профессиональной деятельности юриста. В процессе уяснения смысла правовых норм в контексте конкретного случая происходит незаметное для толкователя соавторство, или конструирование собственного смысла нормы, объединяющего и “волю законодателя”, и “волю закона” через “волю толкователя”. Судебное решение лишь частично может быть запрограммировано законодателем. Эффективность права и судебной власти зависит в большей степени от нравственных качеств ее кадрового состава, чем от совершенства законодательства. В процессе правотворческого предвидения законодатель неосознанно переносит на поведение адресатов собственные “ожидания” и смыслы норм, что предполагает обязательное проведение этнологической экспертизы на предмет соответствия правовых предписаний этноконфессиональным ценностям народов России, а также широкое использование различных форм правового эксперимента. Модернизация российского права, осуществляемая под воздействием ряда установок классической парадигмы правового мышления (“право инструмент реформирования общественной структуры”; “правовое развитие общества происходит по определенным закономерностям, общим для всех народов и культур”; “европоцентризм вместо россиеведения”), имеет деструктивные последствия в различных сферах общественной жизни и требует пересмотра. Правовое мышление в правотворческом процессе должно приводить к оптимальному равновесию между справедливостью и эффективностью (полезностью) закона; типизацией и детализацией, абстрактностью и казуистинностью нормы; желаемым правом народа и необходимым правом с точки зрения законодателя; правотворчеством судьи и его связанностью законом. Все приемы юридической техники также предполагают выбор между целью и средством, осуществляемый в ходе сопоставления ценностей. Правил для нахождения такого равновесия быть не может, так как в каждом случае положение вещей уникально, что предполагает коммуникативное сотрудничество правоведов с учеными-гуманитариями с целью достижения единства формальных и содержательных моментов права. В процессе анализа было установлено, что представление о правоприменении как о логическом силлогизме и процессе, распадающемся на ряд стадий, яв475 |