|
Однако судебно-следственная практика показывает, что только внутренней взаимосвязи недостаточно для признания преступления единым, поскольку несколько преступных действий могут быть звеньями (этапами) одного преступного намерения. Например, незаконное приобретение огнестрельного оружия и совершение с его помощью убийства могут представлять собою звенья осуществления одного преступного намерения, но тем не менее не образуют одного преступления. Стало быть, существуют более веские основания для признания преступления единым. Эти основания, по мнению В.Н. Кудрявцева, имеют криминологическую природу и учитываются законодателем при построении норм Особенной части. В основе признания того или иного поступка или группы человеческих поступков единым преступлением, а следовательно, и в основе конструкции нормы Особенной части, его предусматривающей, лежат специальные свойства этих поступков. "Ими, являются, в частности, распространенность, повторяемость, типичность, повышенная общественная опасность именно такого комплекса действий и вредных последствий, который и находит закрепление в этой норме. Единым преступлением в законодательстве признается такое сочетание актов поведения, которое обладает известной распространенностью либо представляет повышенную общественную опасность именно в данной форме”.1 Таким образом, единым преступлением в уголовном законодательстве признаются такие поступки и их комплексы, которые не только тесно внутренне взаимосвязаны единством вины, мотива и цели, но и характеризуются типичностью, распространенностью, повторяемостью и обладают повышенной тяжестью содеянного. Другими словами, эго те "соображения", которыми руководствуется законодатель, признавая то или иное деяние единым преступлением, в процессе криминализации. Проблеме вопроса критериев единства преступного поведения в последние годы много внимания уделял В.П. Малков. По его мнению, J Кудрявцев В.И. Общая квалификация преступления. М., 2004. С.240. |
нескольких (как тождественных, так и нетождественных) действий, которые приводят к одному преступному результату (ст. 200 УК), либо к нескольким преступным последствиям (ст. 213 УК). Несмотря на разнообразие юридических конструкций единых преступлений, все они характеризуются важным признаком внутренней взаимосвязанностью его элементов. В юридической литературе отмечается, что эта связь выражается не в механическом сцеплении разнородных частиц, а в органическом взаимодействии элементов единого преступления, соотносящихся между собой либо как преступная форма и содержание преступления, либо как средство для осуществления преступной цели и сама эта преступная цель, либо как преступное действие и его преступный результат . Наконец, отдельные эпизоды единого преступления могут быть звеньями (этапами) осуществления одного преступного плана (например, когда крупный ущерб причиняется в результате нескольких эпизодов хищения). Однако судебно-следственная практика показывает, что только внутренней взаимосвязи недостаточно для признания преступления единым, поскольку несколько преступных действий могут быть звеньями (этапами) одного преступного намерения. Видимо, законодатель, признавая то или иное преступное поведение единым преступлением, учитывает и другие, более важные основания. Эти основания, по мнению В.Н. Кудрявцева, имеют криминологическую природу и учитыкаются законодателем при построении норм Особенной части. В основе признания того или иного поступка или группы человеческих поступков единым преступлением, а, следовательно, и в основе конструкции нормы Особенной части, его предусматривающей, лежат специальные 2g2 Никифоров А.С. Совокупность преступлений. М ., 1965. С. 19; Ковалев М . И , Сухарев £ ., Горбуза А. 0 квалификации преступлений по совокупности// Советская юстиция. 1965. № ]. С. 10; Тарарухин С.А. Преступное поведение. Социальные к психологические черты. М . , 1974. С. 75. 115 свойства этих поступков. Ими, пишет В.Н, Кудрявцев, являются, в частности, распространенность, повторяемость, типичность, повышенная общественная опасность именно такого комплекса действий и вредных последствии, который и находит закрепление в этой норме Таким образом, единым преступлением в уголовном законодательстве признаются такие поступки и их комплексы, которые не только тесно внутренне взаимосвязаны единством вины, мотива и цели, но и характеризуются типичностью, распространенностью, повторяемостью и обладают повышенной тяжестью содеянного. Другими словами, это те «соображения», которыми руководствуется законодатель, признавая то или иное деяние единым преступлением, в процессе криминализации. Продолжая мысль о критериях единства преступного поведения, следует отметить, что этой проблеме в последние годы много внимания уделял В.П. Малков. По его мнению, вопрос о единстве преступного поведения может быть правильно решен, если учитывать два критерия: социальный и правовой (юридический). Правовой (юридический) критерий определяет объем и границы преступного поведения рамками уголовноправовой нормы, в которой дается описание объективных и субъекгивных признаков объявляемого преступлением деяния. Социальный критерий единства преступного деяния на основе учета субъективной направленности действующего лица позволяет решить вопрос, в силу каких обстоятельств множественность действий, каждое из которых может представлять собой самостоятельные преступления, не подлежит отдельной правовой оценке, а поглощается рамками той или иной уголовно-правовой нормы284. Критерии единства преступного поведения, предложенные В.П. Малковым, это результат теоретических исследований нескольких ш Кудрявцев В .Н Общая теория квалификации преступлений. С. 282. 284 Малков В .П М ножественность преступлений и ее формы по советском у уголовному праву. С. 13-14 116 |