|
рядком, тогда единственной санкцией его будет физическая сила. Третий тип теории не отождествляет областей права и нравственности, но, исходя из несомненного их родства и тождества содержания многих юридических и нравственных норм, утверждает, что право есть известная часть нравственности. А чтобы решить вопрос, какая же это часть нравственности, выдвигается теория этического минимума . Вопрос о взаимоотношении права и нравственности, которому специально посвящена IV глава указанной работы И.В. Михайловского, решается им на основании критериев, извлекаемых из отстаиваемой им теории свободы в праве. Такими критериями служат: 1) противоположение внешней и внутренней свободы человека (§ 209), 2) признание неприменимости принуждения к сфере внутренней свободы (§ 197; § 208), и 3) либеральная доктрина о необходимости признания “принципиальных границ государственного вмешательства в личную жизнь граждан” (§ 189, § 217). На основании этих критериев вопрос о взаимоотношении права и нравственности излагается Михайловским применительно к учению Канта, Гегеля и особенно Чичерина (§ 210). Говоря о концепции Михайловского, прежде всего надо отметить одно существенное упущение в главе о праве и нравственности. Имеется в виду вопрос о возможности, создаваемой неизбежным формализмом юридических норм. Михайловский подходит к этому вопросу, когда критикует теорию этического минимума в праве (§ 196), но уделяет ему всего несколько строк, не выясняет его сущности и, само собою разумеется, не говорит о постановке этого вопроса в литературе и в зако* нодательстве. При более тщательном и углубленном изучении дела нельзя согласиться с его утверждением, что в иных случаях: право помогает совершать безнравственные поступки. Следовало бы сказать, что в виду необходимого и потому неизбежного формализма и типологического характера юридических норм часто открывается возможность злоупотребления правом, и при этом следовало заметить, что право и ранее, и ныне стремилось и стремится пресечь пути подобного злоупотребления. 126 1Михайловский И.В. Очерки философии права: В 3 т. Томск, 1903. Т.1. С. 143-146 |
ды личности, то теории второго типа, рассматривая полную независимость права от нравственности, страдают противоположной односторонностью. Уже совпадение содержания многих юридических и нравственных норм (например, запрещение убийства) достаточно ясно показывает, что принципиальt ного различия между обоими теориями нет. Кроме того, если мы оторвем право от этических основ, поставим его вне всякой связи с нравственным порядком, тогда единственной санкцией его будет физическая сила. ^етий~тип^теории не отождествляет областей права и нравственности, но, исходя из несомненного их родства и тождества содержания многих юридических и нравственных норм, утверждает, что право есть известная часть нравственности. А чтобы решить вопрос, какая же это часть нравственности, выдвигается теория этического минимума . Вопрос о взаимоотношении права и нравственности, которому специально V посвящена IV глава указанной работы И.В.Михайловского, решается им на основании критериев, извлекаемых из отстаиваемой им теории свободы в праве. Такими критериями для автора "Основ философии права" служат: I) противопоставление внешней и внутренней свободы человека; 2) признание неприменимости принуждения к сфере внутренней свободы и 3) либеральная доктрина о необходимости признания «принципиальных границ государственного вмешательства в личную жизнь граждан». На основании этих критериев вопрос о взаимоотношении права и нравственности излагается Михайловским применительно к учению Канта, Гегеля и особенно Чичерина . * Говоря о концепции Михайловского, прежде всего мы должны отметить одно существенное упущение в главе о праве и нравственности. Мы имеем в виду вопрос о возможности, создаваемой неизбежным формализмом юридических норм. Михайловский подходит к этому вопросу, когда критикует теорию этиСм.: Михайловский И.В. Указ. соч. С. 143-146. 2См.: Там же. С. 144-168. ческого минимума в праве, но уделяет ему всего несколько строк, не выясняет его сущности и, само собою разумеется, не говорит о постановке этого вопроса в литературе и в законодательстве. При более тщательном и углубленном изучении дела нельзя согласиться с его утверждением, что в иных случаях «право помогает совершать безнравственные поступки» . Следовало сказать, что в виду необходимого и потому неизбежного формализма и типологического характера юридических норм часто открывается возможность злоупотребления правом, и при этом следовало указать, что право и до революции, и в современных условиях строительства правового государства стремилось и стремится пресечь пути подобного злоупотребления. Кроме того, в позиции И.В.Михайловского нам представляется малоперспективным его утверждение о существовании в праве норм нравственно безразличных. Михайловский решает вопрос в утвердительном смысле. Несмотря на указанные недостатки, в целом можно согласиться с той трактовкой отношения права и нравственности, которую мы находим у Михайловского, поскольку в его труде явно ощутима тенденция к углубленному синтезу истинных элементов, существующих в различных правовых и этических системах. Михайловский не останавливается на абстракции тождества или абстракции различия права и нравственности, но хочет видеть действительное основание их внутреннего единства, разграничить сферы компетенции того и другого и показать конкретный процесс их взаимодействия. Этот подход, без сомнения, может быть реализован и в настоящее время. Решить указанную задачу построения синтетической теории права он стремится, указав на единые онтологические основания в Абсолюте как нравственности, так и права (трактуемого в пределах теории естественного права). В вок ‘Там же. С. 150-151. 2Там же. С. 150-151. См.: Русская философия права: философия веры и нравственности. СПб., 1997. С. 252. 279 |