|
ется деятельностью личности в процессе ее социализации. Имманентное развитие науки о праве, состоящее, согласно гегелевскому методологическому принципу, в выведении всего ее содержания из простого понятия, обнаруживает при этом ту свою особенность, что одно и то же понятие, в нашем случае это понятие свободной воли, выступая вначале как нечто абстрактное, сохраняется на всех ступенях его самоопределения, как бы уплотняет свои моменты и благодаря этому приобретает конкретное содержание. Идея права, в которую себя развивает понятие свободной воли, выявляет свои моменты так, что конечная, единичная воля, в качестве деятельной стороны наличного бытия разума полагает для себя определения этого разума или своей всеобщей сущности свободы. Определения единичной и всеобщей воли являются, по Гегелю, теми противоположными моментами, в которые полагает свое саморазвивающееся содержание понятие свободной воли, становясь правовой, а в более конкретной форме нравственной действительностью. Эта реальность вообще в качестве наличного бытия свободной воли есть право “которое охватывает наличное бытие всех определений свободы”.1 Сфера моральности является первым отрицанием непосредственности свободной воли личности по форме и содержанию, непосредственности в-себе сущей и для-себя сущей воли. Противоположность этих двух моментов разумной воли выступает теперь в определении бесконечной субъективности свободы. Дальнейшее движение от моральности к нравственности заключается в том процессе, который претерпевает эта выступившая противоположность. Д Нравственность в учении Гегеля о праве обнаруживает себя как действительная субстанциональная идея. В ней понятие свободы имеет своей реальностью сущее понятие свободы. Если моральность была формой воли в элементе ее субъективности то нравственность, сохраняя форму субъективности и самоопределения, имеет содержанием свое свободу, как налично сущую. Объективную сторону нравственности, согласно Гегелю, составляют законы и учреждения. Итогом анализа личности, гражданского общества и госу140 1 Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. В 3 т. М., 1977. Т. 3. С. 327 |
право) форму и реальность разумной воли. Последняя есть, согласно Гегелю, дух, знающий себя в качестве свободного и волящий себя в качестве такового. Хотя сфера объективного духа и является формой проявления абсолютной идеи, в этой своей формации она есть опять же лишь в себе. Это определение сфера права разделяет с субъективным духом, но является в отличии от последнего, более развитой формой реальности идеи, ибо содержит в себе момент реализации понятия свободного духа, а не только сторону его пребывания в себе самом. Дух в сфере объективности находится у себя самого, но как внешний себе, как сообщающий себе самому внешнюю реальность, форму наличного бытия и тем самым становящийся действительным духом. Имманентное развитие науки о праве, состоящее, согласно гегелевского методологического принципа, в выведении всего ее содержания из простого понятия обнаруживает при этом ту свою особенность, что одно и то же понятие, в нашем случае это понятие свободной воли, выступая вначале как нечто абстрактное, сохраняется на всех ступенях его самоопределения, как бы уплотняа ет свои моменты и благодаря этому приобретает конкретное содержание. Идея права, в которую себя развивает понятие свободной воли, выявляет свои моменты так, что конечная, единичная воля, в качестве деятельной стороны наличного бытия разума полагает для себя определения этого разума или своей всеобщей сущности свободы. Определения единичной и всеобщей воли являются, по Гегелю, теми противоположными моментами, в которые полагает свое саморазвивающееся содержание понятие свободной воли, становясь правовой, а в более конкретной форме нравственной действительностью. Эта реальность вообще в качестве наличного бытия свободной воли есть право «... которое охватывает наличное бытие всех определений свободы..»1. В своем исходном пункте эта "в себе" и "для себя" свободная воля может выступать только в определении непосредственности и есть единичная воля 92 Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук: В 3 т. Т. 3. М., 1977. С.327. ние субъективности, которая соотносит себя с самой собой. Развитие внутренней определенности понятия воли состоит таким образом в снятии «в себебытия» и формы непосредственности, которую воля имеет на ступени абстрактного права. Сфера моральности является первым отрицанием непосредственности воли по форме и содержанию, непосредственности "в-себе" сущей и ”для-себя” сущей воли. Противоположность этих двух моментов разумной воли выступает теперь в определении для себя бесконечной субъективности свободы. Дальнейшее движение заключается в том процессе, который претерпевает эта выступившая противоположность. Особенность второй ступени в развитии идеи свободы сферы моральности состоит в том, что в ней определенность воли положена лишь как нечто внутреннее. Моральная воля есть, таким образом, особенная воля. Ее выражением является поступок, « .. во внешнем обнаружении которого воля только то признает в качестве своего и только за то считает себя ответственной, что из этого она знала и хотела...» . Субъективность воли в ней самой оказывается самоцелью и безусловно существенным моментом. «Право имеет истинный смысл, лишь поскольку субъект его волит. Тем самым субъективность воли есть наличное бытие права и наоборот право субъективности воли состоит в том, чтобы в том, что есть право, присутствовала субъективная воля»2. Вместе с вышеуказанным моментом, однако, обнаруживается возможность разлада между правом в себе или правом как таковым, и для себя сущей субъективность воли. Последняя может обособиться от своего истинного содержания и даже противопоставить себя ему. Поэтому во всех трех моментах понятия моральной воли возможна коллизия между тем, что субъективная воля признает в качестве своего и тем, что составляет субстанциональную сторону 'Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук: В 3 т. Т. 3. М., 1977. С. 334. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 1990. С.415. тивность оказались моментами единого понятия, которое благодаря этой положенное™ своих моментов получает реальность и становится идеей. Последь . няя, в качестве нравственности, есть истина формального права и морального самосознания, единством объективного и субъективного понятия свободы. «Правовое и моральное не могут существовать для себя, они должны иметь своим носителем и своей основой нравственное ... оба момента, таким образом, не обладают для себя действительностью..»1. Обе сферы обнаруживают себя в самих себе как возвращающиеся в идею нравственной свободы, как в свой результат и, одновременно, свое действенное основание. Только такое рассмотрение права и свободы является, согласно Гегелю, единственно научным подходом и может служить в качестве доказательства и дедукции той реальности, я * которую составляет гражданское общество и государство. Нравственность в учении Гегеля о праве обнаруживает себя как действительная субстанциональная идея. В ней понятие свободы имеет себя в качестве своей реальности или своей реальностью сущее понятие свободы. «Нравственность есть понятие свободы, ставшее наличным миром и природой самопознания»2. Если моральность была формой воли в элементе ее субъективности, то нравственность, сохраняя форму субъективности и самоопределения, имеет содержанием свое понятие свободу, как налично сущую. Объективную сторону нравственности, согласно Гегелю, составляют в себе и для себя сущие законы и учреждения. Это нравственные силы, управляющие жизнью индивидов, субстанциональное в них. «В простом тождестве с действительностью индивидов нравственное являет себя в качестве их всеобщего образа действий, как нравы, привычка к нравственному, как их вторая природа»3. Лишь здесь, в сфере нравственности, воля есть воля духа, кон'Hegel G.W.F. Grundlinien der Philosophie des Rechts. Fr., 1972. S. 143. 2Hegel G.W.E. Ibid . S.144. 3Hegel G.W.E. Ibid. S.149. 96 |