|
правительственных документах, в них содержание термина оставалось неясным. К разночинцам относили отставных солдат и их детей, мелких канцелярских служащих, нижние придворные чины (повары, конюхи, садовники). Они были освобождены от подушной подати, т. е. перешли в разряд привилегированных и полупривилегированных сословий. Им запрещалось приобретать "населенные недвижимые имущества", "безземельных крепостных людей", владеть фабриками или заводами. Указы, запрещавшие разночинцам заниматься предпринимательством и торговлей, регулярно повторялись самодержавными правительствами, вплоть до отмены крепостного права. Делалось это для того, чтобы лишить разночинцев экономической базы, не дать им возможности составить экономическую конкуренцию дворянству. Кроме того, государственный аппарат не мог обходиться без штата чиновничества, а набирать его из среды дворянства после опубликования Жалованной грамоты первому сословию становилось все более затруднительным. Таким образом, с конца XVIII в. в России начало образовываться два потока интеллигенции и чиновничества; один относительно естественно вырастал из представителей дворянства, вынужденных служить из экономических соображений или пожелавших заняться философией, литературой, наукой, искусством; другой — искусственно выращивался правительством из разночинцев, которые образовывали необходимый стране рынок людей интеллигентских профессий. Ученые до сих пор спорят по поводу того, что такое российская интеллигенция XVIII—XIX вв. Существуют три подхода к этому слою. Первый: в период конца XVIII — начала XIX в., интеллигенция — это образованное просвещенное общество. Второй: в середине XIX в. интеллигентом стал называться тот, кто обладал радикальными общественными и политическими взглядами, выступал против традиционного уклада жизни. Третий: к интеллигенции относили всех тех, кто занимался умственной непроизводственной деятельностью, включая чиновничество и офицерский |
страны. Перемены явственным образом затронули дворянство империи. Оно вынуждено было окончательно рас270 статься с ролью замкнутого сословия и устремиться на поиски доходов либо от службы, либо от промышленного или сельского предпринимательства. О результатах этих поисков мы уже говорили, но об одной трансформации стоит упомянуть особо. По словам известного публициста Н.В.Щелгунова, чувство личного достоинства в дворянской среде к середине века в большинстве случаев превратилось в «достоинство положения и принадлежности к чему-то, что, собственно, и давало значение человеку... Гвардеец чувствовал себя выше кавалериста, кавалерист выше армейца, армеец выше штатского». Дворянство России, столкнувшись с новыми обстоятельствами и новыми социальными силами, вынуждено было приспосабливаться к рынку, к конкуренции, бороться за место правящего класса, и не всегда в этой борьбе оно выходило победителем. Одной из таких новых сил, громко заявивших о себе в XIX в., стали разночинцы. Этот термин стал употребляться в России с начала XVIII в., но появлялся он тогда только в правительственных документах, да и в них содержание термина оставалось достаточно туманным. К разночинцам относили отставных солдат и их детей, мелких канцелярских служащих, нижние придворные чины (повара, конюхи, садовники). С самого начала своего существования разночинцы были поставлены в такие условия, что единственным источником существования для них являлся их собственный труд. С 1760-х гг. они были освобождены от подушной подати, т.е. перешли в разряд привилегированных и полупривелигированных сословий. Однако среди разночинцев всегда было немало тех, кто нищенствовал, а то и питался милостыней. Причиной такого положения являлась масса запрещений и регламентации занятости нового слоя. Им запрещалось приобретать «населенные недвижимые имущества», «безземельных крепостных людей», владеть фабриками или заводами. Указы, запрещавшие разночинцам заниматься предпринимательством и торговлей, повторялись самодержавными правительствами с завидной регулярностью, вплоть до отмены крепостного права. Делалось это для того, чтобы лишить разночинцев экономической базы, не дать им возможности составить экономическую конкуренцию дворянству. Кроме того, государственный аппарат не мог обходиться без штата чиновничества, а набирать его из среды дворянства после опубликования Жалованной грамоты первому сословию становилось все более трудно. Кроме чиновничества страна нуждалась в педагогах, врачах, юристах, инженерах, журналис271 тах, деятелях искусства и т.п. Иными словами, с конца XVIII в. в России начало образовываться два потока интеллигенции и чиновничества: один относительно естественно вырастал из представителей дворянства, вынужденных служить из экономических соображений или пожелавших заняться философией, литературой, наукой, искусством; другой искусственно выращивался правительством из разночинцев, которые образовывали необходимый стране рынок людей интеллигентских профессий. Ученые различных отраслей знания до сих пор спорят по поводу того, что такое российская интеллигенция XVIIbXIX вв. Существуют, по крайней мере, три определения этого слова. Вопервых, для конца XVIII — начала XIX в. это все образованное просвещенное общество. Во-вторых, в середине XIX в. интеллигентом стал называться тот, кто обладал радикальными общественными и политическими взглядами, выступал против традиционного уклада жизни. В-третьих, к интеллигенции относят всех тех, кто занимается умственной непроизводственной деятельностью, включая чиновничество и офицерский корпус. Какое бы определение мы ни выбрали, следует признать, что рождение интеллигенции — по духу, а не только по социальному статусу — в России связано не только с преобразованиями Петра I, но и с Манифестом о вольности дворянской Петра III. Именно последний дал дворянам чувство личной безопасности и свободное время для занятий умственным трудом. Следующим обстоятельством, повлиявшим на становление российской интеллигенции, явилось поощрение Екатериной II интереса своих подданных к политическим идеям. В XIX в., когда сформировался собственно слой интеллигенции, началось его внутреннее развитие, шедшее от французского Просвещения к немецкому идеализму и далее, через экстатический интерес к крестьянской общине и позитивистскую философию к марксизму и либеральнонациональным или либерально-западническим идеям. В отличие от дворянства интеллигенция сразу же сумела создать собственные корпоративные «учреждения» (хотя и довольно своеобразные). Ими стали домашние салоны, университеты, кружки, «толстые» журналы и, наконец, земства. Интеллигенция, происходившая, по словам Г.В.Плеханова, главным образом, из чиновничей, помещичьей, купеческой и поповской среды, т.е. из среды высших классов, видевших в образовании средство к карьере, использовала эти «учреждения» для усиления своего влияния в обществе. И все большее место в этом процессе начинали играть разночинцы. 272 В первой половине XIX в. состав разночинцев подвергся большим изменениям. Их ряды пополнялись за счет детей священников и купцов, а также разорившихся дворян. Труд их продолжал оплачиваться чрезвычайно низко, и они сами зачастую называли себя плебеями. Разрастание этого слоя населения России становилось небезопасным для существующего строя, о чем наиболее предусмотрительные люди пытались предупредить правительство. «Во многих разночинцах и отпущенниках, — писал В.Н.Каразин, — я предвижу злодеев, которые превзойдут Робеспьеров». Это пророчество оправдается достаточно скоро, во всяком случае, наиболее активной революционной силой в России 1850-1880-х станет именно разночинец. Да и трудно было ожидать иного от человека, потерявшего свой социальный статус и оказавшегося по большому счету не нужным государству. По словам известного журналиста С.Елпатьевского, разночинец — это дворянин, ушедший от дворянства, поповский сын, не пожелавший Надеть стихарь и рясу, купец, бросивший свой прилавок, мужик, ушедший от сохи и приобщившийся к |