Проверяемый текст
Россия и мир: Учебная книга по истории. В 2-х частях. Часть I./ Под общей редакцией проф. А.А.Данилова. — М.: ВЛАДОС, 1995
[стр. 88]

корпус.
Рождение интеллигенции в России связано не столько с преобразованиями Петра I, сколько с Указом о вольности дворянской Петра III.
Именно
Петр 111 дал дворянам чувство личной безопасности и свободное время для занятий умственным трудом.
Следующим обстоятельством, повлиявшим на становление российской интеллигенции, явилось поощрение Екатериной II интереса своих подданных к
европейским политическим идеям.
В XIX в., когда сформировался собственно слой интеллигенции, началось его внутреннее развитие, шедшее от
просветительства к немецкому идеализму и через интерес к крестьянской общине и позитивистскую философию к марксизму и либерально-национальным или либерально-западническим идеям.
В отличие от дворянства, интеллигенция сразу же сумела создать собственные корпоративные "учреждения".

Ими стали домашние салоны, университеты, кружки,
земства.
Интеллигенция, происходившая, по словам Г.В.Плеханова, главным образом, из
чиновничьей, помещичьей, купеческой и поповской среды, то есть из среды высших классов, видящих в образовании средство к карьере, использовала эти "учреждения" для усиления своего влияния в обществе, для отвоевания своего места в стране.
Все большее место в этом процессе начали играть разночинцы.
В первой половине XIX в.
состав разночинцев подвергся большим изменениям.
Их ряды
пополнились за счет детей священников, купцов и разорившихся дворян.
Промыслы приобретали все большее значение в крестьянском хозяйстве.

Таким образом, главной базой движения от феодализма к капитализму было крестьянство, поскольку за ним стояла сила экономического развития.
Сложность его положения состояла в том, что, будучи главным двигателем прогресса, крестьянство являлось и его жертвой,
поскольку именно ему приходилось сильнее, чем другим классам, менять свой облик, занятия, образ жизни.
Одной из ипостасей части крестьянства стала окончательно складывающаяся в стране буржуазия.
Обезличенность капиталов затрудняла изучение состава класса капиталистов, но
[стр. 220]

интеллигентских профессий.
Ученые различных отраслей знания до сих пор спорят по поводу того, что такое российская интеллигенция XVIIbXIX вв.
Существуют, по крайней мере, три определения этого слова.
Вопервых, для конца XVIII — начала XIX в.
это все образованное просвещенное общество.
Во-вторых, в середине XIX в.
интеллигентом стал называться тот, кто обладал радикальными общественными и политическими взглядами, выступал против традиционного уклада жизни.
В-третьих, к интеллигенции относят всех тех, кто занимается умственной непроизводственной деятельностью, включая чиновничество и офицерский корпус.
Какое бы определение мы ни выбрали, следует признать, что рождение интеллигенции — по духу, а не только по социальному статусу — в России связано не только с преобразованиями Петра I, но и с Манифестом о вольности дворянской Петра III.
Именно
последний дал дворянам чувство личной безопасности и свободное время для занятий умственным трудом.
Следующим обстоятельством, повлиявшим на становление российской интеллигенции, явилось поощрение Екатериной II интереса своих подданных к
политическим идеям.
В XIX в., когда сформировался собственно слой интеллигенции, началось его внутреннее развитие, шедшее от
французского Просвещения к немецкому идеализму и далее, через экстатический интерес к крестьянской общине и позитивистскую философию к марксизму и либеральнонациональным или либерально-западническим идеям.
В отличие от дворянства интеллигенция сразу же сумела создать собственные корпоративные «учреждения»
(хотя и довольно своеобразные).
Ими стали домашние салоны, университеты, кружки,
«толстые» журналы и, наконец, земства.
Интеллигенция, происходившая, по словам Г.В.Плеханова, главным образом, из
чиновничей, помещичьей, купеческой и поповской среды, т.е.
из среды высших классов, видевших в образовании средство к карьере, использовала эти «учреждения» для усиления своего влияния в обществе.
И все большее место в этом процессе начинали играть разночинцы.
272 В первой половине XIX в.
состав разночинцев подвергся большим изменениям.
Их ряды
пополнялись за счет детей священников и купцов, а также разорившихся дворян.
Труд их продолжал оплачиваться чрезвычайно низко, и они сами зачастую называли себя плебеями.
Разрастание этого слоя населения России становилось небезопасным для существующего строя, о чем наиболее предусмотрительные люди пытались предупредить правительство.
«Во многих разночинцах и отпущенниках, — писал В.Н.Каразин, — я предвижу злодеев, которые превзойдут Робеспьеров».
Это пророчество оправдается достаточно скоро, во всяком случае, наиболее активной революционной силой в России 1850-1880-х станет именно разночинец.
Да и трудно было ожидать иного от человека, потерявшего свой социальный статус и оказавшегося по большому счету не нужным государству.
По словам известного журналиста С.Елпатьевского, разночинец — это дворянин, ушедший от дворянства, поповский сын, не пожелавший Надеть стихарь и рясу, купец, бросивший свой прилавок, мужик, ушедший от сохи и приобщившийся к

[стр.,221]

образованию, генеральский либо чиновничий сын, отрицавшие бюрократию и милитаризм.
Однако, как бы ни были важны и интересны процессы, происходившие в разночинной среде, не они определяли социальную жизнь России в XIX в.
Главным являлось то, что происходило с основной массой населения и ведущими сословиями.
Много раз писалось и говорилось о прочности феодальных отношений в деревне и их стеснительности для крестьян.
Спорить с этим не приходится, но следует отметить, что как бы ни помогало правительство помещику, часть прибавочного продукта ускользала от хозяина и оставалась у крестьянина.
Происходило это потому, что последний не был жестко регламентирован в деятельности на своем участке (при барщине) или в своих занятиях (при оброке).
Между тем промыслы приобретали все большее значение в крестьянском хозяйстве.
Интересно, что семья человека, ушедшего на заработки, зачастую нанимала для помощи в земледельческих работах постороннего Человека.
При этом она как бы раздваивалась, оставаясь «по наделу» в системе натурального потребительского хозяйства, а «по промыслам» образуя производство ремесленного или мелкотоварного типа.
Крепостническая эксплуатация селян, безусловно, возрастала, но она не успевала за развитием крестьянского производства.
Уже в первой половине XIX в.
часть крестьянства получила возможность 273 не только улучшать свое бытовое положение, но и переходить к расширенному воспроизводству.
Доходность от крестьянского земледелия за первые полвека увеличилась на 16,3-45% (по губерниям), а промысловые заработки — на 172-253,6%.
Однако еще раз повторим, что материальные ресурсы крестьянских хозяйств возрастали чрезвычайно неравномерно, и этот рост сопровождался расширением слоя совершенно разорившихся крестьян.
В целом же, крестьянское хозяйство усложнялось, источники его жизненных средств с развитием рынка и торговли делались более многочисленными и многообразными.
Феодалам кое-где приходилось насильно наделять крепостных землей, чтобы удержать их при себе.
Иными словами, главной базой движения от феодализма к капитализму было крестьянство, поскольку за ним стояла сила экономического развития.
Сложность его положения состояла в том, что будучи главным двигателем прогресса, крестьянство являлось и его же
жертвой, поскольку именно ему приходилось сильнее, чем другим классам, менять свой облик, занятия, образ жизни.
Существование за счет своего труда и собственных средств производства сменялось в деревне новым источником жизненных средств.
Одной из ипостасей крестьянства стала складывающаяся в стране буржуазия.
Капиталистическое предпринимательство, приобретавшее значительные размеры, переставало быть частным делом, становясь, особенно с середины XIX в., коллективным, обезличенным.
На первый план с 1860-х гг.
начинают выходить акционерные общества, товарищества, происходит срастание промышленных и торговых предприятий.
Обезличен-ность капиталов затрудняет изучение состава класса капиталистов, но

[Back]