|
Но примеру и образцу петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» создаются социал-демократические организации в Москве, Екатеринославле, Самаре, Киеве, Минске, Николаеве, Орехово-Зуеве, Ростовена-Дону, Саратове, на Урале, в Сибири и Закавказье. Активизировали свою деятельность социал-демократы Полыни, Прибалтики и других районов страны.1 Под руководством петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» столичный пролетариат становится силой, с которой самодержавие вынуждено считаться. Об этом убедительно свидетельствуют знаменитые стачки петербургских ткачей и прядильщиков в 1896 и 1897 гг. В манифесте, выпущенном от имени первого съезда местных социал-демократических организаций, состоявшегося тайно в Минске в 1898 г., говорилось: «Стачки эти вынудили правительство издать закон 2 июня 1897 г. о продолжительности рабочего времени. Этот закон — как бы ни были велики его недостатки — останется навсегда достопамятным доказательством тою могущественною давления, которое оказывают па законодательную и иную дея1ельнос1Ь правительства соединенные }сшшя рабочих».2 В этом манифесте открыто заявлялось о том, что целью пролетариата является свержение самодержавия, «чтобы с тем большей энергией продолжать борьбу с капитализмом и буржуазией до полной победы социализма».3 Исчезновение крепостничества означало лишь модернизацию феодального строя, но не его ликвидацию. Действительно, наделение бывших помещичьих крестьян землей и гражданскими правами за несение ими определенных повинностей переводило их в то положение, в котором ранее находились государственные крестьяне. Иными словами, произошел отказ от помещичьей ипостаси феодального строя в пользу государственного феодализма. Чисто теоретически такое рассуждение 'Королев А. И Государственна! власть и рабочий класс СССР. Л , 19S0 С. 15. 3 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Изд. 8-е Т. 1 (1898— (917) М , (970 С 14 3Там же С !5 |
ввозиться хлопка, что немедленно сказалось на стабильности текстильной промышленности. Дефицит государственного бюджета за 1853-1856 гг. достиг астрономической цифры: 800 млн. руб. серебром. В 1840-1850 гг. Россия собирала хлебов по 22-24 пуда на душу населения, а в годы войны — лишь по 19-21 пуду. Рекрутские наборы изъяли из сельского хозяйства около 1,5 млн. мужчин, а еще 18 млн. конных и пеших работников занимались ремонтом и строительством дорог. С экономической точки зрения разруха после Крымской войны была одной из самых тяжелых за период XVIII—XIX вв. и явилась немаловажной причиной отмены крепостного права правительством Александра II в 1861 г. Исчезновение крепостничества в принципе означало лишь модернизацию феодального строя, но не его ликвидацию. Дей264 ствительно, наделение бывших помещичьих крестьян землей и гражданскими правами за несение ими определенных повинностей переводило их в то положение, в котором ранее находились государственные крестьяне. Иными словами, произошел отказ от помещичьей ипостаси феодального строя в пользу государственного феодализма. Чисто теоретически такое рассуждение допустимо и верно. Однако в конкретных исторических условиях отмена крепостного права, которое было основой всех областей жизни страны, нанесло смертельный удар феодализму в целом и прежде всего в экономической сфере. Следует отметить, что условия реформы 1861 г. были весьма тяжелы для крестьянства. Оно получило сокращенные по сравнению с дореформенными наделы земли. Размер оброка во всех случаях увеличился. Еще хуже было положение крестьян, вынужденных уйти на оброк после 1861 г. «Старые» оброчники уже имели устоявшиеся источники заработков, необходимые для устройства, на работу связи. «Новые» же оказались внезапно выброшенными на незнакомый рынок труда. Выкупные платежи были намного больше тех денег, которые государство выплачивало помещикам, т.е. больше выкупной ссуды. На каждый выданный крестьянам рубль казна получала 63 коп. чистой прибыли. Эти платежи, добавившиеся к прежним повинностям, легли на деревню непосильным бременем. Они, плюс сохранение общины, без которой правительству трудно было бы обойтись, мешали появлению в России энергичного фермерского класса. Добавим к этому, что Зимний дворец не позаботился о постепенном политическом просвещении крестьянства, что позже откликнулось весьма сильно (полных гражданских прав крестьянин не получил и по реформе 1861 г.). С другой стороны, несправедливость поземельного устройства (малоземелье, отсутствие у бывших крепостных пастбищ и леса) и демографический взрыв (о котором речь пойдет дальше) повели к усиленной дифференциации деревни. Крестьянину с каждым годом становилось все труднее кормиться только сельским хозяйством. / Однако раскрепощение 23 млн. помещичьих, 19 млн. государственных, 2 млн. удельных и дворцовых крестьян высвободило их энергию, и и Россия совершила заметный скачок |