|
67 приносила удовлетворение индивиду, в переходный период перестала быть источником достаточных средств к существованию. Для данной категории граждан выбор альтернативы свелся к двум вариантам: или «влачить жалкое существование» на 1рани физиологического выживания, работая по профессии, или резко переквалифицироваться, что вызвало падение престижа целого ряда незаменимых для общества профессий и опок специалистов в рыночный сектор. Не у дел оказалось большое количество врачей, инженеров, военных, учителей, научных сотрудников, социальных работников и др. Ценность коллективного труда снизилась в связи с превозносимыми качествами индивидуальной предприимчивости и независимости. В случае молодежной среде такое отношение было усилено вплоть до ненависти к любой коллективной деятельности, любой общности, как к символам ушедшей эпохи. Труд, сопряженный с физическими нагрузками, (сельское хозяйство, строительство и др.) начал восприниматься как пережиток советской эпохи, а понятие «упорный труд» в сознании молодежи перестало ассоциироваться с интеллектом, что явило собой еще один феномен ценностных сдвигов эпохи. Появляются такие тренды, как «зарабатывать головой, а не руками» и «интеллектуальный труд», полностью отчужденные от процессов, связанных с физическими усилиями и манипуляциями. Другой причиной отчуждения молодежи от фадиционного ранее труда и последовавших из него ценностных преобразований явилось серьезное ограничение индивидуального биографического проектирования. Выбор профессии начал осуществляться в зависимости от рыночного спроса на услуги. Нарушилась естественная форма передачи профессионального опыта, усилившая дефицит компетентных специалистов узкого профиля. Именно с этого момента берет начало системный кризис большинства сфер деятельности государства: от здравоохранения и образования, до промышленности и обороноспособности с фаны. |
Стоит отметить, что в то же время в мировой практике люди на себе испытывали следствия постфордизма с его сверхгибкостью и общей неопределенностью. Российская же ситуация была усложнена не только сменой идеологической и следующих из нее парадигм, но и необходимостью на фоне образовавшегося хаоса включаться в итак нестабильные, динамичные глобальные отношения. Социальные и экономические преобразования на рубеже 80-90-х гг. изначально располагали весьма широкой поддержкой и сочувствием молодежи, ожидавшей перемен. Но уже к 1992-му году большая часть населения стала жертвой «ваучерной авантюры» приватизации, инициированной реформаторами новой России. С этого момента начинается процесс накопления «критической массы» народного гнева по отношению к власти и выстроенной ею олигархичной, полукриминальной экономике. Ввод войск в Чечню в конце 1994 года лишь усилил эти настроения. Резкий переход на новые основы функционирования общества сказался на всех сферах социального бытия, однако философский анализ преобразований ценностного сознания молодежи той эпохи стоит начать с изменений в трудовых отношениях и смежных с ними сфер. Труд есть предметно-преобразующая деятельность человека, которая изменяет мир и его самого . После провозглашения в России плюрализма форм собственности выбор среды для профессиональной самореализации формально расширился. При этом работа в государственных учреждениях, даже если она приносила удовлетворение индивиду, в переходный период перестала быть источником достаточных средств к существованию. Для данной категории граждан выбор альтернативы свелся к двум вариантам: или «влачить жалкое существование» на грани физиологического выживания, работая по профессии, или резко переквалифицироваться, что вызвало падение престижа целого ряда незаменимых для общества профессий и отток специалистов в рыночный сектор. 1 Л Л _____ ____ _____ Тугаринов В. П. Теория ценностей в марксизме. Л .:Изд-во Ленингр. ун-та, 1968. С. 47-51. 71 Не у дел оказалось большое количество врачей, инженеров, военных, учителей, научных сотрудников, социальных работников и др. Ценность коллективного труда снизилась в связи с превозносимыми качествами индивидуальной предприимчивости и независимости. В случае молодежи такое отношение было усилено вплоть до ненависти к любой коллективной деятельности, любой общности, как к символам ушедшей эпохи. Известны факты, когда молодежь в трудовых коллективах рассматривалась как явление временное: на промышленных предприятиях высокоточное и технологически сложное оборудование не закреплялось за молодыми специалистами. Труд, сопряженный с физическими нагрузками, (сельское хозяйство, строительство и др.) начал восприниматься как пережиток советской эпохи, а понятие «упорный труд» в сознании молодежи перестало ассоциироваться с интеллектом, что явило собой еще один феномен ценностных сдвигов эпохи. Появляются такие тренды как «зарабатывать головой, а не руками» и «интеллектуальный труд», полностью отчужденные от процессов, связанных с физическими усилиями и манипуляциями. Данный аспект не является специфичным исключительно для российской действительности, поскольку информационный взрыв привел к росту сферы услуг, «белых воротничков», обеспечивая предпосылки для перехода к «белловскому» постиндустриализму. Однако уникальной российской особенностью является разрыв с предыдущей эпохой в вопросе смены мировых трендов по производству капитала (появление ■ «сервис-класса» на Западе объяснялось глобализацией рынка и следовавшим из него аутсорсингом, а не полным отказом от производства и промышленности). В итоге самоценное отношению к труду изменилось на его понимание в качестве инструмента достижения определенных целей. Другой причиной отчуждения молодежи от традиционного ранее труда и последовавших из него ценностных преобразований явилось серьезное ограничение индивидуального биографического проектирования. Выбор профессии начал осуществляться в зависимости от рыночного спроса на услуги. Нарушилась естественная форма передачи профессионального опыта, усилившая 72 дефицит компетентных специалистов узкого профиля. Именно с этого момента берет начало системный кризис большинства сфер деятельности государства: от здравоохранения и образования, до промышленности и обороноспособности страны. Для анализа ценностных изменений в сознании молодежи немаловажным фактором является изменение морально-нравственных и культурных ориентиров. Хлынувшие западные образцы поведенческих моделей, социальных, экономических, политических концепций и потребительских стандартов у большей части молодого населения сформировали желание жить на Западе или «как на Западе». Такую возможность получили наиболее амбициозные, активные, гибкие, образованные и благополучные молодые люди (представители влиятельных семей бывшей партийной номенклатуры, дипломатов, а позже и бизнеса). Молодежь из менее ресурсных семей хотела жить «как на Западе». Такая возможность открывалась в столичных городах Москве и СанктПетербурге. Еще менее обеспеченные, ограниченные семейными условиями и компетенциями, стремились «покорять столицу», а представителям следующей ступени хотелось переехать в областные центры. Социально незащищенным молодым людям приходилась реализовать себя или существовать в тех населенных пунктах, в которых они были рождены. Подобный подход не определяет общую закономерность перемещений молодежи тех лет, однако сам феномен вполне отражает настроения, сохранившиеся по сей день. Вместе со сломом старых ценностных ориентаций сомнению были подвержены практически все решения советской власти. Война в Афганистане не оказалась исключением. Пренебрежительное отношение новой элиты к ветеранам-афганцам, а также информационная пропаганда бесчеловечности и бессмысленности конфликта сформировала в умах молодежи отторжение от службы в армии и защиты Родины, чтимой русским народом на протяжении всей его истории. Власть апеллировала к актуальному и объективному для СССР понятию «долг Родине», но большая часть молодежи не считала себя более обязанной государству. 73 |