|
77 реальности»101 102. Так, Э. Тоффлер считал, что обществу, пораженному «болезнью перемен», будет характерно поверхностное восприятие реальности. Подтверждением пророческих предположений американского футуролога и философа сегодня служит «черное зеркало» социальной жизни. Наркотики, алкоголь, фанатизм (в том числе и религиозный), экстремальный спорт, маргинальные субкультуры и виртуальная реальность, вот основные среды, в которых молодежь пытается уйти от кризиса реального мироощущения. Отдельное внимание стоит обратить на политическую составляющую в ценностном сознании молодежи рассматриваемого периода. У немалой части молодежной среды сохранялся высокий уровень недоверия к политическим институтам и процессам, поскольку повсеместная образованность большей части молодых россиян и опыт радикальных реформ 90-х гг. XX века позволяли им разделять опасения, описанные еще Г. Маркузе. Он считал, что «господство иод маской изобилия и свобод распространяется на все сферы частного и публичного существования, интегрирует всякую подлинную оппозицию 102 я ипоглощает все альтернативы» . В начале 2000-х гг. С. Кара-Мурза вторил Г. Маркузе, описывая политическую систему России как «манипулируемую 103 демократию». Энергичные меры властей но созданию всероссийских молодежных движений («Идущие вместе», «Наши», «Россия молодая») не увенчались успехом. Большая часть молодежи усмотрела карикатурно-охранительный характер вышеуказанных организаций и личную номенклатурную, карьерную выгоду ее лидеров и участников, поэтому действия этих организаций были встречены с недоверием. Политическая пассивность, сформированная на предыдущем этапе, также получила свое развитие и из-за фактов принуждения 101Тоффлер Э. Третья волна. М.: ООО «Фирма Издательство АСТ», 1999. 784 с. 102 Маркузе Г. Одномерный человек; Пер. с англ. М.: ACT: ACT МОСКВА, 2009. С. 39. юзКара-Мурза С. Манипуляция сознанием. М.: Алгоритм, 2000. 734 с. |
70% молодых людей постоянно испытывали чувство одиночества, а более половины опрошенных посещали мысли о суициде. В целом по стране, молодежь до 29 лет составляла 28% от общего числа самоубийц, а среди тех, кто пытался Л Л с свести счеты с жизнью, 37% . Неудовлетворенность объективной реальностью, постоянное обновление условий жизни и окружения молодого человека на фоне «уплотнения временипространства» вызвали «болезнь перемен», приводящую к «бегству от 1АЛ реальности» . Так, Э. Тоффлер считал, что обществу, пораженному «болезнью перемен», будет характерно поверхностное восприятие реальности. Подтверждением пророческих предположений американского футуролога и философа сегодня служит «черное зеркало» социальной жизни. Наркотики, алкоголь, фанатизм (в том числе и религиозный), экстремальный спорт, маргинальные субкультуры и виртуальная реальность, вот основные среды, в которых молодежь пытается уйти от кризиса реального мироощущения. Трансформации в вопросах ценностей через призму экономических преобразований, последствий дефолта и обострившихся локальных конфликтов в ряде республик Северного Кавказа также сказались на закреплении нежелания молодежи проходить военную службу в рядах российской армии. Отдельное внимание стоит обратить на политическую составляющую в ценностном сознании молодежи рассматриваемого периода. У немалой части молодежной среды сохранялся высокий уровень недоверия к политическим институтам и процессам, поскольку повсеместная образованность большей части молодых россиян и опыт радикальных реформ 90-х гг. XX века позволяли им разделять опасения, описанные еще Г. Маркузе. Он считал, что «господство под маской изобилия и свобод распространяется на все сферы частного и публичного существования, интегрирует всякую подлинную оппозицию и поглощает все 82 Ильинский И. М. Молодежь и молодежная политика. М., 2001. 219 с. 146Тоффлер Э. Третья волна. М .: ООО «Фирма Издательство АСТ», 1999. 784 с. 1 А альтернативы» . В начале 2000-х гг. С. Кара-Мурза вторил Г. Маркузе, описывая 148 политическую систему России как «манипулируемую демократию» . Энергичные меры властей по созданию всероссийских молодежных движений («Идущие вместе», «Наши», «Россия молодая») не увенчались успехом. Большая часть молодежи усмотрела карикатурно-охранительный характер вышеуказанных организаций и личную номенклатурную, карьерную выгоду ее лидеров и участников, поэтому действия этих организаций были встречены с недоверием и сарказмом. Политическая пассивность, сформированная на предыдущем этапе, также получила свое развитие и из-за фактов принуждения студентов руководством учебных заведений к участию в качестве «массовки» в акциях и мероприятиях новых «комсомолов». Это увеличило «градус недоверия» молодежи к новому государству, которое, по их мнению, лишь «сменило вывеску», и усугубило молодежные протестные настроения, где антагонистом выступало все, что связано с государством и официозом. Так, в результате исследования во главе с И. М. Ильинским, при помощи скрытого индикатора в одной из шкал был зафиксирован тренд, согласно которому 13%-15% опрошенной молодежи изучаемого периода связывали свое будущее со сменой действовавшей власти . Большее раздражение стали вызывать не олигархи и «новые русские», а представители правящих элит. Рынок, являясь благоприятной средой для создания многочисленных форм теневой экономики и криминалитета, начал срастаться с государственной машиной. Бандиты легализовывали свою деятельность, избираясь в органы государственной власти, а фигуры более высокого политического ранга зачастую прибегали к помощи криминала для организации успешных предвыборных кампаний в обмен на лоббирование 83 147Маркузе Г. Одномерный человек; Пер. с англ.. М .: АСТ : АСТ МОСКВА, 2009. С. 39. Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. М .:Алгоритм, 2000. 734 с. 149Ильинский И. М. Российский вуз глазами студентов : по материалам опроса студентов гос. и негос. вузов, май-июнь 2005 г. М .: Изд-во МосГУ, 2006. С. 73-74. |