|
134 полиции, пограничной стражи, а отчасти и таможенников, не способствовали организации эффективной борьбы с незаконным оборотом наркотиков. Говоря о проблеме бытовой наркомании и процветавшем многие столетия наркобизнесе в Азии, поневоле приходится затрагивать чрезвычайно важные вопросы национальных взаимоотношений. В этой связи требует своего рассмотрения и роль китайских мигрантов XIX-XX вв. в деле распространения наркотиков на территории Российской империи. Здесь уместно напомнить о развязанном Англией в XIX веке наркогеноциде по отношению к китайскому народу («Опиумные» войны 18401842, 1856-1860 гг.). К сожалению, многие представители этнических групп успели заразиться в Китае наркоманией, а некоторые еще и овладеть приемами наркобизнеса. И если в Туркестанском крае из-за кочевого образа жизни местного населения (киргизов и казахов) культура опийного мака не приживалась, то, начиная с 80-х гг. XIX в., его активно начали высевать мигранты. В такой же закономерной последовательности складывалась наркоситуация и на Дальнем Востоке. Если верить наблюдениям известного русского ученого-этнографа В.К. Арсеньева, эмигранты из Китая и Кореи повсеместно арендовали у приморских и приамурских крестьян и казаков земли, предназначенные под хлеб, перепахивая их (с зелеными всходами!) для посевов мака. Простые люди, получая от аренды пашни денег больше, нежели они могли выручить от культивирования пшеницы, отучались от труда, предавались праздности, безделью, пьянству и наркомании, которая постепенно распространялась среди аборигенов, колонистов, затем жителей Камчатки, Сибири, Поволжья. В этом отношении характерен следующий факт. В 1915 г., после издания Николаем II закона о запрещении посевов опийного мака, на имя директора департамента полиции Российской империи, сенатора графа В. А. Брюн-деСент-Ипполита и еще шестерых адресатов из Правительства от жены есаула Шестакова (Полавский уезд Приамурского края), поступила телеграмма с |
19 В первой половине XIX века “романтическая” история мака закончилась. Это связано с тем, что и само растение, и получаемый из него продукт стали использоваться в целях наживы. В результате между Англией и Китаем разразилась так называемая “опийные войны”7. В результате этих войн пружина опийной наркомании начала стремительно раскручиваться: наркоторговцы, получив покровительство европейских держав, значительно расширили рынок и географию сбыта своего товара. Приобретя статус доходного товара, опиум распространился от южных провинций Китая до его северных владений и Дальнего Востока. Эмигрирующие из зоны боев китайские беженцы и переселенцы занесли культуру опийного мака в российский Туркестан. Там его выращивали, получали млечный сок, готовили опий и контрабандой вывозили обратно в Китай. Российское правительство предпринимало самые жестокие меры по пресечению этой деятельности, но их было явно недостаточно. Подоспевшая первая мировая война еще более ухудшила ситуацию: из-за острого лекарственного дефицита туркестанский опий стал использоваться для нужд фронта, что мгновенно спровоцировало рост площадей маковых плантаций в Туркестане. В такой же закономерной последовательности складывалась наркоситуация и на Дальнем Востоке. Если верить наблюдениям известного русского ученого-этнографа В.К.Арсеньева, эмигранты из Китая и Кореи повсеместно арендовали у приморских и приамурских крестьян и казаков 7 В 1820 году правительство Китая, недовольное тем, что из колониальной Индии, находящейся во владении Британской империи, опий бесконтрольно поступает в Китай, запретило его ввоз на территорию страны. Однако это только усилило контрабанду опия через границу Индии и Китая. В мае 1839 года китайский комиссар Линь Цзэ-сюй уничтожил крупные запасы контрабандного опия. Англия восприняла это как провокацию и напала на Китай. Первая “опийная война” продолжалась около двух лет (1840-1842) и закончилась поражением Китая. Вскоре разгорелась и вторая “опийная война” (1856-1860), после чего Англия и присоединившаяся к ней Франция еще более усилили свои позиции на Востоке и стали монопольно распоряжаться колоссальными запасами опия. 20 земли, предназначенные под хлеб, перепахивая их (с зелеными всходами) для посевов мака. Простые люди, получая от аренды пашни денег больше, нежели они могли выручить от культивирования пшеницы, отучалась от труда, предавались праздности, безделью, пьянству и наркомании, которая постепенно распространялась среди аборигенов, колонистов, затем жителей Камчатки, Сибири, Поволжья. Что же касается первых сведений об использовании опиума в России, то их, видимо, следует отнести к концу XVI века, когда в 1581г. в Москве организовалась первая царская аптека с английским аптекарем Джеймсом Френчем, привезшим с собой среди прочих и названное лекарство. Впоследствии русские цари закупали его непременно у англичан, и лишь позднее на Востоке. Наиболее интенсивно лечили опиумом психически больных и алкоголиков. Причем подобный опыт, как правило, перенимался от иностранных специалистов. Например, в 1833 г. профессор Спасский настоятельно рекомендовал “пьяниц горьких” пользовать от “белой горячки” по методу доктора Паули, англичанина, советовавшего больному поутру выпивать небольшую рюмку водки, а на ночь принять один-два грана опия в экстракте и натереться мазью, настоянной на опиуме же...8 Естественно, алкоголизм у таких пациентов постепенно подменялся привычкой к опиуму, и человек начинал страдать опиоманией. В начале XIX века (1803) немецким фармацевтом Сертюрнером из опия был выделен морфин, который получил широкое распространение как обезболивающий препарат. Однако довольно быстро врачи, в первую очередь военные, столкнулись с зависимостью от морфия у раненных солдат, которые им лечились. В 1874 году известный британский химик Олдер Райт получил из отходов морфина новое химическое вещество ди8 См.: Калачев Б.Ф. Что мы об этом знаем? Из истории распространения наркотиков и наркомании в России //Эйфория распада. М.: Молодая гвардия, 1991.С.42. |