|
243 реформы и движется по нему медленно, а противники реформы в рамках "истэблишмента" продолжают сохранять влиятельные позиции. Казахстан и Киргизия возглавляют основной костяк экономической реформы, хотя приватизация земли представляет собой острую проблему, которая еще не решена. Однако старый порядок, при котором государство владело экономикой, назначало цены и распределяло товары и услуги, просто не способен выжить в Средней Азии. Стремление заполучить иностранную помощь и привлечь иностранных инвесторов, а также заведомая неэффективность существующей экономической модели в конечном счете приведут к переменам; прекращение дотаций из Москвы также будет содействовать этому процессу. Возникающие в нем перекосы могут приводить к внутренней нестабильности, что в свою очередь будет стимулировать появление радикальных движений, создавать угрозу режиму и приводить к вмешательству извне. Способность среднеазиатских государств эффективно справляться с последствиями экономических перемен неодинакова. Туркменистан и Казахстан, оба богатые энергоносителями и политически стабильные, находятся в выгодном положении с точки зрения привлечения иностранных инвестиций. Запасы нефти и природного газа на месторождениях в Тенгизе и Карачаганаке в Казахстане составляют соответственно 100 млрд баррелей и 2,4 трлн куб.м. Если Казахстан сможет и дальше проводить свою относительно открытую линию, брать на вооружение некий вариант политики национального консенсуса^6 для учета присутствия этнического русского населения и использовать эту дополнительную энергию общества для улучшения экономических условий, он сможет успешно осуществить переход. Запасы природного газа в Туркменистане составляют 8,1 трлн куб.м. Несмотря на недостаток пахотных земель и водных ресурсов, большие масштабы бедности в сельских районах и авторитарную политику, Туркменистан мог бы использовать значительные доходы, получаемые им от экспорта газа |
105 политической нестабильности по целому ряду причин. Опасаясь потерять работу, привилегии и сам смысл своего существования, если государство откажется от контроля над экономикой, номенклатура может оказывать сопротивление. Хотя и содействуя "агрегатному" экономическому росту, развитие рынков может привести к увеличению пропасти между богатыми и бедными и тем самым подорвать легитимность режима. Действие рыночных сил также может пополнять уже значительные ряды безработных. И безработные, и те, кто имеет работу, но оказался в роли Сизифа, ведущего безнадежную борьбу с инфляцией, могут пополнять ряды недовольных граждан, представляющих хороший материал для политической мобилизации. Брожение, участниками которого являются казахские шахтеры, узбекские студенты и туркменская молодежь, показывает, как инфляция, дефицит и безработица могут порождать нестабильность. Осознавая политические опасности, вытекающие из экономической реформы, многие среднеазиатские государства стремились избежать этой реформы. Данное утверждение особенно относится к Таджикистану и Туркменистану, в которых настроенная против реформы номенклатура особенно сильна. Узбекистан запоздало вступил на путь экономической реформы и движется по нему медленно, а противники реформы в рамках "истэблишмента" продолжают сохранять влиятельные позиции. Казахстан и Киргизия возглавляют основной костяк экономической реформы, хотя приватизация земли представляет собой острую проблему, которая еще не решена. Однако старый порядок, при котором государство владело экономикой, назначало цены и распределяло товары и услуги, просто не способен выжить в Средней Азии. Стремление заполучить иностранную помощь и привлечь иностранных инвесторов, а также заведомая неэффективность существующей экономической модели в 106 конечном счете приведут к переменам; прекращение дотаций из Москвы также будет содействовать этому процессу. Возникающие в нем перекосы могут приводить к внутренней нестабильности, что в свою очередь будет стимулировать появление радикальных движений, создавать угрозу режиму и приводить к вмешательству извне. Способность среднеазиатских государств эффективно справляться с последствиями экономических перемен неодинакова. Туркменистан и Казахстан, оба богатые энергоносителями и политически стабильные, находятся в выгодном положении с точки зрения привлечения иностранных инвестиций. Запасы нефти и природного газа на месторождениях в Тенгизе и Карачаганаке в Казахстане составляют соответственно 100 млрд баррелей и 2,4 трлн куб.м. Если Казахстан сможет и дальше проводить свою относительно открытую линию, брать на вооружение некий вариант политики национального консенсуса для учета присутствия этнического русского населения и использовать эту дополнительную энергию общества для улучшения экономических условий, он сможет успешно осуществить переход. Запасы природного газа в Туркменистане составляют 8,1 трлн куб.м. Несмотря на недостаток пахотных земель и водных ресурсов, большие масштабы бедности в сельских районах и авторитарную политику, Туркменистан мог бы использовать значительные доходы, получаемые им от экспорта газа (составляющие, согласно оценкам, 1500 долларов на душу населения) , с тем, чтобы "кооптировать" и сделать безопасными источники внутренней напряженности, как это проделали государства Персидского залива. Узбекистан имеет крупнейший внутренний рынок в Средней Азии, относительно хорошо развитую индустриальную базу, а также обширные запасы природных ресурсов (газа, нефти, угля и золота) . По этим причинам иностранные инвесторы интересуются Узбекистаном. Однако |