|
245 отношений, иллюстрирующих взаимозависимость между политикой России и стабильностью Средней Азии. Потенциал России является постоянным фактором, неким фоновым условием во всех четырех сценариях. Переменными величинами являются российское "настроение", зависящее от внутреннего политического соотношения сил в России, и источники периферийной нестабильности, создающие возможность для интервенции. Таким образом, российский неоимпериализм (как это демонстрирует гражданская война в Таджикистане) может явиться результатом совпадения потенциала, "настроения" и возможности. Переменные факторы режимов типа среднеазиатских имеют гораздо меньшее значение, чем переменная величина стабильности. Важнейшим условием, определяющим российскую политику в Средней Азии, является вопрос о том, уважают ли местные режимы сферу влияния России и являются ли они демократическими. Национализм является заметным фактором, но он скорее является производным стабильности или отсутствия оной: фоновым условием для появления типа национализма, который будет угрохать интересам России, является нестабильность, которая зависит от остроты ирредентистского конфликта, социальной мобилизации и нестабильности, порождаемой перекосами в экономике. |
107 лидеры страны до недавнего времени затягивали экономическую реформу; сейчас они находятся на вершине гнойника сложнейших социальных и экономических проблем, и, фактически устранив возможности для легальной оппозиции, они увеличили вероятность возникновения на политической арене радикальных движений. Политическая нестабильность способна помешать Узбекистану в реализации его потенциала по привлечению иностранных инвестиций, а растущее влияние консервативных сил способно блокировать его экономические реформы. Киргизия и Таджикистан, беднейшие страны Средней Азии, имеют наименьшие шансы добиться успеха. Из них шансы Киргизии несколько выше: ее правительство проводит поразительно открытую политику и предано делу перестройки экономики, однако ему мешают небольшой внутренний рынок, в основном гористая местность, плохо развитая сеть автомобильных и железных дорог и географическое положение, затрудняющее ей доступ на международные рынки. Таджикистан, несущий тяжелое бремя продолжающейся гражданской войны, политических репрессий и правящей элиты, выступающей против экономических реформ, является примером государства, на долю которого выпали самые сложные проблемы региона. Изложенные нами выше факторы, определяющие безопасность, подсказывают четыре вероятных сценария российско-среднеазиатских отношений, иллюстрирующих взаимозависимость между политикой России и стабильностью Средней Азии. Потенциал России является постоянным фактором, неким фоновым условием во всех четырех сценариях. Переменными величинами являются российское "настроение'', зависящее от внутреннего политического соотношения сил в России, и источники периферийной нестабильности, создающие возможность для 108 интервенции. Таким образом, российский неоимпериализм (как это демонстрирует гражданская война в Таджикистане) может явиться результатом совпадения потенциала, "настроения” и возможности. Переменные факторы режимов типа среднеазиатских имеют гораздо меньшее значение, чем переменная величина стабильности. Важнейшим условием, определяющим российскую политику в Средней Азии, является вопрос о том, уважают ли местные режимы сферу влияния России и являются ли они демократическими. Национализм является заметным фактором, но он скорее является производным стабильности или отсутствия оной: фоновым условием для появления типа национализма, который будет угрожать интересам России, является нестабильность, которая зависит от остроты ирредентистского конфликта, социальной мобилизации и нестабильности, порождаемой перекосами в экономике. |