Проверяемый текст
Ильясов Радик Равилович. Игра как предмет философского познания: онтологический и гносеологический аспекты (Диссертация 2006)
[стр. 62]

62 характеристики исторической эпохи.
На их основе складываются представления, нормы, ценности и мораль игры.
Результатом игровой деятельности является удовлетворение
шровой потребности.
В игре воспроизводятся игровые образы, символы, генерируются эмоции.
В игровой деятельности важное место принадлежит игровым отношениям, которые могут быть отношениями между играющими и отношениями по поводу игры.
При этом складываются определенные связи по горизонтали (координация) и связи по вертикали (субординация).
Говоря об онтологической истинности игры, необходимо выделить, что природа играет и до формирования человека.
В Соломоновых Притчах речь идёт об играющей мудрости, которая родилась прежде, «нежели водружены были горы», прежде земли, полей, «начальных пылинок вселенной».
«Тогда я была в нём художницею, и была радость всякий день, веселясь пред лицом Его во все время»
[32, Притч.8,25-26,30].
Мудрость поднимает дочеловеческую игру до уровня самой высокоорганизованной материи.
Дочеловеческие
игры находятся под жестким действием сил необходимости и определенности; поле их деятельности сужено до рамок биологической целесообразности и прямой выживаемости организма.
В своей исходной точке биологическая игра подготавливает особь к её столкновению с окружающим миром; игра непосредственно замещает действительную ситуацию и создает игровые модели, выступающие как форма ответных реакций на давление среды.
Человек усваивает выработанный до него биологический материал игры, совершенствует и развивает его, далее дополняя его
чисто социальным содержанием.
В человеческой игре цель, лежащая первоначально вне самой игры, постепенно перемещается в саму игру.
Игра как средство подготовки для борьбы с окружающим миром
сменяется игрой ради самой игры, приобретает высокую самоценность как духовная потенция, как прорыв в иные измерения реальности.
Игра проявляется во множественных формах, проникая во многие области человеческого социума.
По мере развития человека, как существа со
[стр. 24]

Играть, по нашему мнению, означает быть, а быть значит играть.
Природа играет и до формирования человека; она приподнимает биологические формы игры до уровня самой высокоорганизованной материи.
Дочеловеческие
формы игры находятся под жестким действием сил необходимости и определенности; поле их деятельности при этом сужено до рамок биологической целесообразности и прямой выживаемости.
В своей исходной точке игра подготавливает живое существо к столкновению его с окружающим миром, игра непосредственно замещает действительную ситуацию и создает игровые модели, выступающие как ответные реакции на давление среды.
Человек усваивает выработанный до него биологический материал игры, совершенствует и развивает его далее, дополняя его
до чисто социального содержания.
В человеческой игре цель, лежащая первоначально вне самой игры, постепенно перемещается в саму игру.
Игра как средство подготовки для борьбы с окружающим миром
постепенно отодвигается на второй план и становится игрой ради самой игры.
Игра содержит множество смысловых оттенков и значений, употребляемых как в прямом, так и в переносном смыслах.
Исследование игры мы предварим замечанием М.
Монтеня: «Наше устройство и общественное и личное полно несовершенств.
Но ничто в природе не бесполезно, даже сама бесполезность».13 Последняя выводит нас к фундаментальной основе случайности, которая означает прорыв в сферу творческой деятельности как абсолютной непроизвольности.
Эта непроизвольность как раз составляет специфический признак игры и игровой деятельности.
Игра традиционное занятие человека всех возрастов; она универсальна в том отношении, что имеет свою историю становления и развития; она сама человеческая история, сосредоточение опыта и теоретического знания.
Там, где присутствует жизнь в той или иной форме, там имеет место и игра.
В данном плане Н.А.
Хренов подчеркивает связь игры с развитием культуры, заявляет, что культура имеет перспективу в том случае, если её творения и творМонтень М.
Опыты: Избранные произведения в 3-х томах / Пер.
с фр.
М.: Голос, Т.
2.
1992.
С.
5 24

[стр.,68]

эпохи.
На их основе складываются представления, нормы, ценности и мораль игры.
Результатом игровой деятельности является удовлетворение
игровой потребности.
В игре воспроизводятся игровые образы, символы, генерируются эмоции.
В игровой деятельности важное место принадлежит игровым отношениям, которые могут быть отношениями между играющими и отношениями по поводу игры.
При этом складываются определенные связи по горизонтали (координация) и связи по вертикали (субординация).
Говоря об онтологической истинности игры, необходимо выделить, что природа играет и до формирования человека.
В Соломоновых Притчах речь идёт об играющей мудрости, которая родилась прежде, «нежели водружены были горы», прежде земли, полей, «начальных пылинок вселенной».
«Тогда я была в нём художницею, и была радость всякий день, веселясь пред лицом Его во все время».94
Мудрость поднимает дочеловеческую игру до уровня самой высокоорганизованной материи.
Дочеловеческие игры находятся под жестким действием сил необходимости и определенности; поле их деятельности сужено до рамок биологической целесообразности и прямой выживаемости организма.
В своей исходной точке биологическая игра подготавливает особь к её столкновению с окружающим миром; игра непосредственно замещает действительную ситуацию и создает игровые модели, выступающие как форма ответных реакций на давление среды.
Человек усваивает выработанный до него биологический материал игры, совершенствует и развивает его, далее дополняя его чисто социальным содержанием.
В человеческой игре цель, лежащая первоначально вне самой игры, постепенно перемещается в саму игру.
Игра как средство подготовки для борьбы с окружающим миром сменяется игрой ради самой игры, приобретает высокую самоценность как духовная потенция, как прорыв в иные измерения реальности.
Игра проявляется во множественных формах, проникая во многие области человеческого социума.
По мере развития человека, как существа социального,
94 Библия.
Книги священного писания Ветхого и Нового завета.
М.: Изд.
Московской патриархии, 1992.
— Притч.8,25-26,30.
68

[Back]