|
85 ной, отражающей и выражающей все что угодно. Фантазия осуществляет метаморфозы вещей, трансформирует всю реальность. Следовательно, фантазия вносит в игру такие элементы как непредсказуемость, спонтанность. Спонтанность не есть случайность, хаотичность выбора и действия человека, а есть самопроизвольность, то есть свободная деятельность, независимая от внешних условий и обстоятельств. Спонтанность это не форма детерминации, а ее противоположность. Спонтанность может быть только там, где есть субъект, сознание и воля, свобода выбора и творчество. Субъект может выбирать, изменять самого себя, осуществлять тот или иной проект, стать иным, другим. Спонтанность предстает как трансцендирование, выход системы за пределы самой себя. Определяя сущность познания как конструирования, стоит обратить внимание на содержание понятия «конструирование». Всякое конструирование предполагает наличие определенных элементов, игры: оно подобно игре в кубики, когда их складывание в том или ином порядке приводит к сооружению той или иной конструкции. Конструирование это манипулирование элементами с целью построения нужного целого. Игровой характер познания обнаруживается при рассмотрении его в качестве языковой игры, для чего воспользуемся логикой рассуждений, предложенной Л. Витгенштейном. Упрощенная схема языковой игры вообще такова: слова языка именуют предметы, (и это именование «подобно прикреплению ярлыка к вещи» [47, с. 85] ), предложения связывают такие наименования, затем с помощью готовых предложений описываются различные объекты (и собственно языковая; игра начинается только на этом этапе, поскольку простое именование — «это еще не ход в языковой шре, как и расстановка фиг>р на шахматной доске еще не ход в шахматной партии» [47, с. 103]). Фактически языковая игра это привнесение определенной структуры в обусловленный объем предложений и их комбинаций, вербальное установление правил, в которых описано отображение объектов. Таким образом, языковая игра «познание» есть структурирование, по принципу линейного построения |
происходит порождение нового. За счет фантазии происходит удвоение мира на реальный и воображаемый. В то же время фантазия и воображаемые компоненты, которыми она оперирует, продуцируются игрой. Следовательно, фантазийная природа игры двояка, игра производна от фантазии и производит ее, фантазия разделяет мир на два, и в то же время стимулируется этим разделением, создавая все новые и новые образы. Такое взаимопроникновение фантазии и игры прививает вкус к рефлексии, которая дает возможность человеку развиваться. «Человек учится не тогда, когда он действует, а когда рефлексирует, отделяя успешное от неуспешного. ... Выход за границы собственной точки зрения дает игра»1. Человек умеет играть и испытывает потребность в игре в силу рефлексивной природы своего сознания. Фантазийная природа игрового сознания не только воспринимает и репродуцирует уже существующие игры, но и бесконечно творит новые. Тем самым фантазия в познании несет в себе элемент конструктивности, она не просто присутствует в игре, она творит игру, трансформирует реальность в игровой мир. За счет фантазии, игра экспериментирует с бытием, выясняет устройство мира, его возможности и пределы. Сначала в шре совершается проверка бытия на прочность, вещи ломаются, все нормы и правила нарушаются. Затем следует моделирование реальности, выяснение ее смысла. Фантазийное экспериментаторство также проявляется в таком модусе игры как перекодирование, наделение вещей, слов и ситуаций другим смыслом. Это обнаружение различных смыслов и разнообразных возможностей у каждой отдельной вещи делает ее потенциально бесконечной, отражающей и выражающей все что угодно. Фантазия осуществляет метаморфозы вещей, трансформирует всю реальность. Следовательно, фантазия вносит в игру такие элементы как непредсказуемость, спонтанность. «Спонтанность — не есть случайность, 1 Щедровицкий Г.П. Стснснрамма выступления на ОДИ-ЗО «Внедрение шровых форм обучения и воспитания в практику высшего и среднего специального образования» (Горький, 26.01.-05.02. 1984г.). 107 хаотичность выбора и действия человека, а есть самопроизвольность, то есть свободная деятельность, независимая от внешних условий и обстоятельств. Спонтанность эго не форма детерминации, а ее противоположность... Спонтанность может быть только гам, где есть субъект, сознание и воля, свобода выбора и творчество... Субъект может выбирать, изменять самого себя, осуществлять тот или иной проект, стать иным, другим... Спонтанность предстает как трансцендирование, выход системы за пределы самой себя...»1. На первый взгляд фантазия с ее компонентами несовместима со становлением научного теоретического знания, и ее использование способно породить лженауку, которая впоследствии будет опровергнута экспериментальными данными. Однако теория фальсификации Карла Поппера способна решить возникающие противоречия. Поппер доказывает, что невозможно подтвердить истинность научной теории простым присовокуплением новых подтверждающих данных. И напротив, если некоторая часть веских данных противоречит теории, этого может хватить для установления се ошибочности. «Я уже говорил, что деятельность ученого заключается в выдвижении и проверке теорий. Начальная стадия этого процесса акт замысла и создания теории, но моему глубокому убеждению, не нуждается в логическом анализе, да и не подвластна ему. Вопрос о путях, по которым новая идея будь то музыкальная тема, драматический конфликт или научная теория приходит человеку, может представлять существенный интерес для эмпирической психологии, но он совершенно не относится к логическому анализу научного знания. Логический анализ не затрагивает вопросов о фактах (кантовского дтй/асИ?\ а касается только вопросов об оправдании или обоснованности (кантовского диШ упт?). Вопросы второго типа имеют следующий вид: можно ли оправдать некоторое высказывание? Если можно, то каким образом? Проверяемо ли это высказывание? Зависит ли оно логически от 1 Гурин С.П. Игра. Спонтанность. Трансцендсндпя. Реальность и субъект. 2001. Т.5. №2. С.Зб. |