|
97 знания, выявление нормативов, эталонов, позволяющих отделить знание от незнания, истинное от ложного. В классической форме проблема обоснования знания впервые представлена Декартом, в дальнейшем она трансформируется в способ обоснования с привлечением понятия «трансцендентальный субъект» (И. Кант, И. Фихте, Э. Гуссерль и другие). Выявляют как бы два «слоя» субъекта: индивидуальный эмпирический субъект и трансцендентальный, при этом исходят из того, что структура опыта, его нормативы и критерии коренятся в особенностях именно трансцендентального субъекта. Последний понимается как независимый от эмпирического телесного индивида и сообщества других «Я», как надындивидуальная структура, обеспечивающая общезначимое объективное знание. Это развивающийся совокупный человеческий дух, соответствующий, по-видимому, социо-культуриым измерениям процесса познания. Одно из значимых следствий этой концепции идея высокой духовной активности субъекта, его фундаментальной роли в процессе познания. Однако остается чувство неполноты, из-за чрезмерной абстракции субъекта как «частичного», сведенного к познавательной функции, «наблюдающему сознанию» вообще. Относительная простота и наглядность теоретических моделей классического периода в развитии естествознания создавало иллюзию бесспорности таких концепций. В результате сложилась ситуация, когда объективность теоретического знания отождествлялась с представлениями о его генезисе непосредственно из данных наблюдения, а альтернативный подход к проблеме происхождения теории расценивался как показатель антиматериалистической позиции. Возможно, что именно это традиционное заблуждение долгое время не позволяло зафиксировать важнейшую особенность становления теории то, что она действительно не выводится непосредственно из данных наблюдения. Прежде всего, опыт перестройки представлений физики в XX в. отчетливо показал, что теорию нельзя получить путем простого индуктивного |
72 Традиционная классическая теория познания с ее идеями и метафорой отражения, а также субъектно-объектными отношениями была общепринята в европейской философии и культуре. В подавляющем большинстве случаев европейский человек на теоретическом уровне мышления представлял познание в виде отражения и субъектно-объектной оппозиции, со значительными элементами наивного реализма. Традиционная субъектобъектная гносеология лежала в основаниях современной европейской культуры, и идея постмодернизма о «смерти субъекта» в большинстве случаев не была принята научным и обыденным сознанием. Субъектнообъектное и «картинное» видение мира широко распространено не только потому, что укоренено в представлениях естествознания, но и в силу того, что стало в культуре социальным стереотипом проецирования на реальность собственных человеческих значений. Сегодня пришла пора осознать, что введение традиционной теорией познания субъктно-объектного мира в философию и научное познание явилось в свое время высоко продуктивным приемом абстрагирования, рационалистического идеального представления познавательной деятельности и самого знания. Вместе с тем очевидна неполнота субъектнообъектных отношений и также ясно, что создание этих предельных абстракций несет на себе отпечаток идеалов, критериев, представлений классического естествознания. Принципиально иной подход в понимании субъектно-объектных отношений и природы самого субъекта должен быть представлен в концепции, где познание истолковывается как определяемое структурой самого сознания. Центральной проблемой при таком подходе становятся обоснование знания, выявление нормативов, эталонов, позволяющих отделить знание от незнания, истинное от ложного. В классической форме проблема обоснования знания впервые представлена Декартом, в дальнейшем она трансформируется в способ 73 обоснования с привлечением понятия «трансцендентальный субъект» (И. Кант, И. Фихте, Э. Гуссерль и другие). Выявляют как бы два «слоя» субъекта: индивидуальный эмпирический субъект и трансцендентальный, при этом исходят из того, что структура опыта, его нормативы и критерии коренятся в особенностях именно трансцендентального субъекта. Последний понимается как независимый от эмпирического телесного индивида и сообщества других «Я», как надындивидуальная структура, обеспечивающая общезначимое объективное знание. Это развивающийся совокупный человеческий дух, соответствующий, по-видимому, социо-культурным измерениям процесса познания. Одно из значимых следствий этой концепции идея высокой духовной активности субъекта, его фундаментальной роли в процессе познания. Однако остается чувство неполноты, из-за чрезмерной абстракции субъекта как «частичного», сведенного к познавательной функции, «наблюдающему сознанию» вообще. Относительная простота и наглядность теоретических моделей классического периода в развитии естествознания создавало иллюзию бесспорности таких концепций. В результате сложилась ситуация, когда объективность теоретического знания отождествлялась с представлениями о его генезисе непосредственно из данных наблюдения, а альтернативный подход к проблеме происхождения теории расценивался как показатель антиматериалистической позиции. Возможно, что именно это традиционное заблуждение долгое время не позволяло зафиксировать важнейшую особенность становления теории то, что она действительно не выводится непосредственно из данных наблюдения. Прежде всего, опыт перестройки представлений физики в XX в. отчетливо показал, что теорию нельзя получить путем простого индуктивного обобщения эмпирических фактов. Оказалось, что теория хотя и обусловлена опытом, но непосредственно не может быть получена из |