|
42 ской, идет полным ходом процесс социальной габитуализации неправовых практик, их институционализации, что означает обретение ими характера устойчивых конфигураций, способности к непрерывному воспроизводству во всех сферах жизни общества. Тем самым неправовые практики встраиваются в систему социальных и, в частности, межличностных отношении и становятся общепринятой нормой социального поведения. Так строится «живая» правовая культура неправового характера, структурируется специфический социальный тип личности с жизненным пространством, в границах которого большинство взаимодействий регламентируется неформальными нормами, часто противоречащими в своем содержании имеющимся нормам права. Имеющиеся противоречия и несоответствия в институциональной системе, общества, о которых говорилось выше, являются • •** одним из главных источников неправовых социальных практик. Они постепенно обрастают повторяющимися неправовыми практиками, которые, габитуализируясь, превращаются сами в составную часть институциональной системы. В то же время распространение неправовых социальных практик, что ф нетрудно увидеть, препятствует институционализации в российском обществе демократических ценностей и, в частности, прав личности как базовой ценности. Таким образом, реформы, не достигающие заявленных целей, оказываются дискредитированными вплоть до того, что начинают рассматриваться некоторыми авторами как причина негативных изменении в обществе. Однако такая точка зрения, безусловно, неверна. Невозможно * распространение неправовых практик полностью объяснять переходным характером переживаемого современным российским обществом периода. Хотя, с одной стороны, в периоды социальных трансформаций расширение сектора неправовых практик является неизбежным, поскольку возрастает социальная энтропия, идет ломка старой институциональной системы, все |
теневизации которой говорилось уже очень давно, но и во всех сферах социальной жизни, что дает основания ввести понятие «теневизации общества», как это, на наш взгляд, очень уместно делает Р.В. Рывкина46. Согласно мнению ученых, доминирование неформальных правил и норм над формальными в социальном регулировании составляет даже основное отличие современного российского общества от постсоциалистических обществ Центральной и Восточной Европы, а также основную причину' негативных последствий реформ47. В результате развала советской тоталитарной системы в постсоветском пространстве образовалось несколько независимых государств, для большинства из которых является характерным ряд общих черт, обусловленных инерцией распада; экономическая депрессия, большая доля теневого капитала в экономике, правовой нигилизм как общества, так и государственных органов, сращение криминальных структур с государственными, коррупция всех уровней власти, усиливающийся кризис отчуждения между государственной элитой и обществом, обесценивание морально-этических норм. Но неправовые по своему характеру социальные взаимодействия не просто широко распространены в настоящее время в пореформенном российском обществе. Все значительно серьезнее, так как, по мнению Заславской, идет полным ходом процесс социальной габитуализации неправовых практик, их институционализации, что означает обретение ими характера устойчивых конфигураций, способности к непрерывному воспроизводству во всех сферах жизни общества. Тем самым неправовые практики встраиваются в систему социальных и, в частности, межличностных отношений и становятся общепринятой нормой 46 Рывкииа Р.В. От теневой экономики к теневому обществу // Pro et Contra. Зима 1999. С.25-39; Клямкин И.М, Тимофеев Л.М. Теневое общество. М., 2000. 47 Капелюшпиков Р.И. «Где начало того конца?..» (к вопросу об окончании переходного периода в России // Вопросы экономики. 2001. № 1. С. 138 156. 50 социального поведения. Так строится «живая» правовая культура неправового характера, структурируется специфический социальный тип личности с жизненным пространством, в границах которого большинство взаимодействий регламентируется неформальными нормами, часто противоречащими в своем содержании имеющимся нормам права. Имеющиеся противоречия и несоответствия в институциональной системе общества, о которых говорилось выше, являются одним из главных источников неправовых социальных практик. Они постепенно обрастают повторяющимися неправовыми практиками, которые, габитуализируясь, превращаются сами в составную часть институциональной системы. В то же время распространение неправовых социальных практик, что нетрудно увидеть, препятствует институционализации в российском обществе демократических ценностей и, в частности, прав личности как базовой ценности. Таким образом, реформы, не достигающие заявленных целей, оказываются дискредитированными вплоть до того, что начинают рассматриваться некоторыми авторами как причина негативных изменений в обществе. Однако такая точка зрения, безусловно, неверна. Невозможно распространение неправовых практик полностью объяснять переходным характером переживаемого современным российским обществом периода. Хотя, с одной стороны, в периоды социальных трансформаций расширение сектора неправовых практик является неизбежным, поскольку возрастает социальная энтропия, идет ломка старой институциональной системы, все же криминогенные тенденции в современном российском обществе гораздо масштабнее, чем можно было ожидать. Борьба с распространением неправовых практик с помощью указов «сверху», а тем более силовыми методами, не может привести к успеху. Ограничение их объема возможно в результате проведения на протяжении длительного срока последовательной и рационально построенной социально-экономической политики, направленной на устранение 51 |