|
тыс. представителей научной и творческой интеллигенции, технических специалистов высокой квалификации); с помощью различных отечественных и зарубежных агентств, специализирующихся на вербовке ученых и специалистов. Этот процесс имел стихийный характер, статистически недостаточно четко отслеживался и соответствующим образом не регулировался, хотя именно благодаря ему весомая составляющая отечественного интеллектуального потенциала какое-то время не использовалась в интересах российской экономики. К тому же немалая часть (10 15%) этого потока по разным (главным образом личным) причинам оставалась за рубежом и стала, таким образом, источником пополнения рядов постоянных эмигрантов отток «на время» превратился в потерю навсегда. Изощренной формой «утечки умов» являлся наем на работу российских ученных и специалистов иностранными компаниями и совместными предприятиями с иностранным участием, находящимся на территории России. По существу эти люди, получающие, как правило, гораздо более высокую заработную плату, чем их коллеги, занятые на отечественных предприятиях и в организациях, трудились не на российскую экономику, а в интересах своих иностранных работодателей, далеко не всегда совпадающих с интересами России. Таким образом, они частично или полностью выключились из отечественного народного хозяйства, «эмигрировали», не выезжая за границу [144; 147]. Иностранным фирмам это было весьма выгодно, поскольку заработная плата таких наемных работников, как правило, в несколько раз была ниже, чем у специалистов-граждан соответствующих стран, как у них дома, так и здесь в России, притом же уровне профессиональной квалификации и компетентности. В результате иностранные фирмы только за счёт заработной платы обеспечивали себе существенную экономию издержек производства. Видимо, не случайно известная швейцарская фирма «Браун Бовери», специализирующаяся на производстве энергетического 98 |
работника, в 1993 г. (году вступления в силу закона о въезде и выезде из СССР, принятого в 1991г.) – 5976, в 1994г. – 5171, в 1995. (по предварительным данным), около 5,5 тыс. научных работников. Весьма существенным компонентом «внешней» утечки умов, по своим масштабам намного превышающим отмеченную интеллектуальную эмиграцию, стал выезд за рубеж значительного числа ученых и специалистов на временную работу, главным образом на контрактной основе. Он осуществляется ныне по самым различным каналам: в индивидуальном порядке; через посредство федеральной миграционной службы РФ (только по линии этого ведомства ежегодно за границу выезжает по контрактам 7 – 8 тыс. представителей научной и творческой интеллигенции, технических специалистов высокой квалификации); с помощью различных отечественных и зарубежных агентств, специализирующихся на вербовке ученых и специалистов. Этот процесс имел стихийный характер, статистически недостаточно четко отслеживался и соответствующим образом не регулировался, хотя именно благодаря ему весомая составляющая отечественного интеллектуального потенциала какое-то время не использовалась в интересах российской экономики. К тому же немалая часть (10 – 15%) этого потока по разным (главным образом личным) причинам оставалась за рубежом и стала, таким образом, источником пополнения рядов постоянных эмигрантов – отток «на время» превратился в потерю навсегда. Изощренной формой «утечки умов» являлся наем на работу российских ученных и специалистов иностранными компаниями и совместными предприятиями с иностранным участием, находящимся на территории России. По существу эти люди, получающие, как правило, гораздо более высокую заработную плату, чем их коллеги, занятые на отечественных предприятиях и в организациях, трудились не на российскую экономику, а в интересах своих иностранных работодателей, далеко не всегда совпадающих с интересами России. Таким образом, они частично или полностью выключились из отечественного народного хозяйства, «эмигрировали», не выезжая за границу. Иностранным фирмам это было весьма выгодно, поскольку заработная плата таких наемных работников, как правило, в несколько раз была ниже, чем у специалистов-граждан соответствующих стран, как у них дома, так и здесь в России, притом же уровне профессиональной квалификации и компетентности. В результате иностранные фирмы только за счёт заработной платы обеспечивали себе существенную экономию издержек производства. Видимо, не случайно известная швейцарская фирма «Браун Бовери», специализирующаяся на производстве энергетического оборудования, имея в штаб-квартире в Цюрихе 100 специалистов, занимающихся разработкой и проектированием газовых турбин, в то же время в своем недавно открытом московском исследовательском Центре использовала 170 российских ученых и инженеров (в основном бывших специалистов военнопромышленного комплекса) аналогичного профиля. Довольно широкое распространение получила точка зрения, согласно которой «утечка умов» являлась «спасательным кругом» для многих представителей отечественной интеллектуальной элиты, средством сохранения российского научно-технического потенциала путем перемещения некоторой его кадровой части за рубеж в такие условия труда и быта, при которых можно было эффективно трудиться на благо всего человечества, а стало быть, в конечном счете, и России (поскольку результаты творческой деятельности таких эмигрантов непременно вернутся на родину благодаря ускоряющемуся процессу интернационализации духовной и хозяйственной жизни). Поэтому, дескать, в «утечке умов» нет ничего страшного, это естественный процесс, которому никоим образом не нужно противодействовать; напротив, его стоит даже поощрять. |