|
деятельности, актуальностью именно диалога для мыслеоформления, для развития творческой мысли. Еще Л.В. Щерба писал, что «монолог является в значительной мере использованной языковой формой и ... подлинное свое бытие язык обнаруживает лишь в диалог» [Щерба 1958:76J. В.В. Виноградов называл диаюг «наиболее употребительной формой социашноречевого общения», отмечая при этом, что «монолог... не данность языка как общей коллективу системы выражения, а продукт индивидуального построения» [Виноградов 1986: 46]. Л.П. Якубинский в своих исследованиях, подчеркивая первичность диалога по отношению к монологу, отмечал, что «всякое речевое раздражение, как бы непрерывно длительно оно ни было, возбуждая, как свою реакцию, мысли и чувства, необходимо толкает организм на речевое реагирование» и что «диалог, являясь несомненным явлением «культуры», в то же время в большей мере явление «природы», чем монолог» [Якубинский 1986: 32]. М.М. Бахтин считал социальную сущность диалога главной для характеристики этой формы речевого общения, поскольку диалог пронизывает собою всю речь. При этом диалогические отношения высказываний представляют, по мысли исследователя, смену «смысловых позиций». Смысловая позиция — это выражение жизненной позиции, точки зрения, определенного понимания факта, явления. В диалоге сходятся две позиции, между которыми и возникают диалогические отношения. «Событие жизни текста, т.е. его подлинная сущность, всегда разыгрывается на рубеже двух сознаний, двух субъектов» [Бахтин 2000: 303]. По словам М.М. Бахтина, «высказывание это звено в цепи речевого общения, и его основные признаки четкие границы, определяемые сменой речевых субъектов, наличие этих речевых субъектов, обращенность к кому-либо, адресованность» [Бахтин 2000:287]. Благодаря такому подходу М.М. Бахтину удалось проникнуть и во внутренний диалог, в котором также взаимодействуют различные смысловые позиции, но уже не разных субъектов (как в двусторонней речи), а одного и того же субъекта (с учетом второго Я). 15 |
искусственности монолога». Исследователь утверждает, что для того, чтобы люди слушали монолог, необходимы обыкновенно определённые привходящие условия, например организация собрания с очередью, с предоставлением слова. Если обратить внимание на то, как осуществляется речевое взаимодействие на собрании, то легко заметить, что и здесь обнаруживается стремление к диалогу..., здесь происходит как бы «смещение обычных условий диалога, вызванное особыми, искусственными обстоятельствами» [Якубинский 1986: 39]. Е.Д. Поливанов полагал, что целью речевой деятельности является языковая коммуникация. На недооценку коммуникативной функции языка в предшествующих лингвистических теориях указывал и М.М. Бахтин. Ученый считал, что любое высказывание возникает как реакция на предыдущее высказывание и понимание чужого высказывания всегда диалогично [Бахтин 1993]. И это, конечно, важно для общей теории диалога и диалогичности. Как правило, при рассмотрении диалога как формы речевого общения ученые всякий раз говорят и о монологе. Не случайно то, что диалог привлекал и привлекает к себе внимание многих исследователей и по вопросам его теории имеется обширная литература, тогда как интерес к монологу проявляется менее интенсивно. Недостаточная изученность монолога объясняется не только сложностью вопроса, но степенью значимости его для языка и для речевой деятельности, актуальностью именно диалога для мыслеоформления, для развития творческой мысли. Известно, что еще Л.В. Щерба в 1915 г. писал, что «монолог является в значительной мере использованной языковой формой и ...подлинное свое бытие язык обнаруживает лишь в диалоге» [Щерба 1958: 76]. В.В. Виноградов называл диалог «наиболее употребительной формой социально-речевого общения», отмечая при этом, что «монолог... не данность языка как общей коллективу системы выражения, а продукт индивидуального построения» [Виноградов 1986: 46]. 53 Л.П. Якубинский в своих исследованиях, подчеркивая первичность диалога по отношению к монологу, отмечал, что «...всякое речевое раздражение, как бы непрерывно длительно оно ни было, возбуждая, как свою реакцию, мысли и чувства, необходимо толкает организм на речевое реагирование» и что «диалог, являясь несомненным явлением «культуры», в то же время в большей мере явление «природы», чем монолог» [Якубинский J 986:32]. Е.Д. Поливанов, отводя диалогу также первостепенное значение, указывал, что другие случаи применения языка «могут рассматриваться как... вторичные, представляющие собою не то, для чего существует и усваивается каждым индивидуальным мышлением языковая система, лишь окказиональное применение этой системы» [Поливанов 1928:20]. М.М. Бахтин считал социальную сущность диалога главной для характеристики этой формы речевого общения, поскольку диалог пронизывает собою всю речь. При этом диалогические отношения высказываний представляют, по мысли исследователя, смену «смысловых позиций». Смысловая позиция — это выражение жизненной позиции, точки зрения, определенного понимания факта, явления. В диалоге сходятся две позиции, между которыми и возникают диалогические отношения. «Событие жизни текста, т.е. его подлинная сущность, всегда разыгрывается на рубеже двух сознаний, двух субъектов» [Бахтин 2000: 303]. По словам М.М. Бахтина, «высказывание это звено в цепи речевого общения, и его основные признаки четкие границы, определяемые сменой речевых субъектов, наличие этих речевых субъектов, обращенность к кому-либо, адресованиость» [Бахтин 2000:287]. Благодаря такому подходу М.М. Бахтину удалось проникнуть и во внутренний диалог, в котором также взаимодействуют различные смысловые позиции, но уже не разных субъектов (как в двусторонней речи), а одного и того же субъекта (с учетом второго Я). 54 |