появился сравнительно недавно, хотя смысл этого речевого оборота был обнаружен Л.П. Якубинским [Якубинский 1986]. Исследователи обращали внимание на то, что полной реальная коммуникация может быть лишь при условии признания ее диалогического характера, а именно того, что инициатор речи в процессе речемысления и текстовой деятельности вступает в диалог с предполагаемым реципиентом, моделируя его возможные реакции. Причем такой характер отношений между коммуникатором и реципиентом находит свое выражение в речевой структуре текста. Это качество текста получило название «диалогичность» [Кожина 1986: 35]. Ученые приходят к выводу, что диалогичность в широком, глобальном смысле это и есть речевое проявление социальной сущности языка, реализуемой при коммуникации [см., например: Богомолова 1987; Валюсинская 1979; Дускаева 1995; Зайцева 1987; Кожина 1986; Прохватилова 1998, 1999; Славгородская 1986; Свстана 1985 и др.]. Кучинский Г.М. полагает, что для характеристики диалогичности в научной сфере деятельности и общения важно, по мысли исследователя, и то, что «процесс речемыслительной деятельности человека диалогичен; он протекает в форме внутреннего диалога, представляющего собой речевую форму взаимодействия различных точек зрения, выражаемых одним и тем же индивидом, в монологической же форме фиксируется итог завершенное знание, продукт» [Кучинский 1983: 40]. Подобной точки зрения придерживался и В.С. Библер, утверждая, что диалогичность это свойство мышления вообще и научного мышления в частности. Исследователь приходит к выводу, что теоретическое мышление это вну тренний диалог, что акт мышления протекает одновременно с деятельностью, направленной и на предмет, и на человека, является социальным актом общения процессом самопонимания и приобщения к другому формой диалога [Библер 1975]. 18 |
Валюсинская 1979; Дускаева 1995; Кожина 1981; Прохватилова 1998, 1999; Славгородская 1978; Светана 1985; Шмелева 1995 и др.]. М.Н. Кожина, отмечая, что категория диалогичности, по отношению к диалогу, явление более широкое, подчеркивала «...диалог следует признать первичной формой речи, а диалогичность (т.е. наличие во всякой речи тех или иных признаков диалога, учет адресата в языковых особенностях высказывания), по-видимому, единственной формой существования языка» [Кожина 1986: 28]. Сам термин «диалогичность», подразумевающий «адресованность всякой речи», появился сравнительно недавно, хотя смысл этого речевого оборота был обнаружен Л.П. Якубинским [Якубинский 1986]. Исследователи обращали внимание на то, что полной реальная коммуникация может быть лишь при условии признания ее диалогического характера, а именно того, что инициатор речи в процессе речемысления и текстовой деятельности вступает в диалог с предполагаемым рецепиетом, моделируя его возможные реакции. Причем такой характер отношений между коммуникатором и реципиентом находит свое выражение в речевой структуре текста. Это качество текста получило название «диалогичность» [Кожина 1986:35]. Ученые приходят к выводу, что диалогичность в широком, глобальном смысле это и есть речевое проявление социальной сущности языка, реализуемой при коммуникации [см., например: Богомолова 1987; Валюсинская 1979; Дускаева 1995; Зайцева 1987; Кожина 1986; Нестеров 1996; Прохватилова 1998, 1999; Славгородская 1978; Светана 1985; Семененко 1996; Шмелева 1995 и др.]. Не может быть речи без коммуникативной функции, хотя, как известно, нередко наряду с коммуникативной функцией в качестве «чисто адресной» называют лишь апеллятивную или ещё фатическую функции. Апелляция это, по мнению М.Н. Кожиной, лишь явное и подчёркнутое специальными языковыми средствами выражение все той же коммуникативной функции, её особое 58 как взаимодействие различных мнений, решений и есть рассуждение, обосновывающее какую-либо позицию, концепцию [там же]. Для характеристики диалогичности в научной сфере деятельности и общения важно, по мысли исследователя, и то, что процесс речемыслительной деятельности человека диалогичен; он протекает в форме внутреннего диалога, представляющего собой речевую форму взаимодействия различных точек зрения, выражаемых одним и тем же индивидом, в монологической же форме фиксируется итог завершенное знание, продукт [Кучинский 1983:40]. Подобной точки зрения придерживался и В.С. Библер, утверждая, что диалогичность это свойство мышления вообще и в особенности научного мышления. Исследователь приходит к выводу, что теоретическое мышление это внутренний диалог, что акт мышления протекает одновременно с деятельностью, направленной и на предмет, и на человека, является социальным актом общения процессом самопонимания и приобщения к другому формой диалога [Библер 1975]. Для письменной речи, в том числе научной сферы общения, свойствен диалог, или, точнее, диалогичность как соотношение (или столкновение) двух смысловых позиций [там же]. Несмотря на большой интерес исследователей к проблеме диалога и монолога, ее разработка не завершена и многие из предлагаемых решений носят дискуссионный характер. До сих пор остается открытым вопрос о релевантных признаках диалога и монолога [см., например: Гельгардт 1971; Колокольцева 2000; Лаптева 1976; Шведова 1956], что ставит под сомнение необходимость и возможность разграничения этих форм речи, поскольку они «почти никогда не существуют в чистом виде... любой разговор почти автоматически переходит в повествование о чем-либо... повествование в любой момент может развиться в диалог» [Греймас, Курте 1983:502]. Идея о непротивопоставленности монолога и диалога, их близости, 62 |