|
71 По мнению оригинального представителя «теории интереса» в дореволюционной России Н.М. Коркунова, «юридические нормы, вместо того, чтобы в отдельности разграничивать тождественные интересы целого ряда личностей, рассматривают однородные интересы, как одно целое, как один интерес и самую группу, как один субъект юридического отношения — юридическое лицо. Это не более, как особый технический прием, упрощающий оп„ ~ I ределение взаимных отношении заинтересованных при этом людей» . Другой, не менее распространенной в цивилистике теорией сущности юридического лица является «теория коллективной собственности». Согласно этому учению фиктивное лицо (юридическое лицо) лишь средство, предназначенное упростить управление коллективной собственностью. Идея моральной личности, т. е. юридического лица должна быть отвергнута. Юридические лица это только коллективные имущества, которыми владеют более или менее многочисленные объединения2. В дореволюционной русской литературе сторонником теории юридического лица как коллективной собственности был Ю.С. Гамбаров. «Действительность, — писал он, — представляет нам сосуществование прав индивидуального и коллективного обладания, прав индивидуально-определенных и индивидуально-неопределенных лиц. В сосуществовании тех и других прав лежит и оправдание юридического лица, которое представляет собой не что иное, как форму коллективного обладания, нимало не опровергающую того основного положения, что единственным субъектом права всегда и везде является только реальная человеческая личность»3. Те же цели преследует и «теория должностного имущества», развитая в Германии Гельдером4. И эта теория считает юридическое лицо техническим средством, т.е. фикцией, используемой для обозначения должностного или товарищеского имущества. В первом случае подлинными субъектами явля1 Коркунов НМ. Лекции по общей теории права. Изд. 9-е. СПб., 1914. С. 148. 2 Иванцов П.П. Проблема ответственности юридических лиц в российском уголовном праве: Дисс... канд. юрид. наук. СПб., 2000. 3 Гамбаров Ю.С. Курс гражданского права, т. 1, Общая часть. СПб, 1911. С. 450. 4 Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. М., 1950. С. 170-171. |
88 американском варианте периода империализма теория фикции юридического лица заключается в том, что в гражданско-правовых действиях одного субъекта прав фингируется множество, от лица которых якобы и действует данный субъект. К этому привел процесс хозяйственной концентрации при неуклонном стремлении все более расширять пользование благом ограниченной ответственности по обязательствам».40 К «теории фикций» и ее разновидности «теории целевого имущества» близки и те теории, которые, исходя из того, что субъектами права являются люди как носители интереса, превращают юридическое лицо в прием юридической техники, обеспечивающий совместное пользование определенным имуществом для организованной группы людей. По мнению оригинального представителя «теории интереса» в дореволюционной России Н.М. Коркунова, «юридические нормы, вместо того, чтобы в отдельности разграничивать тождественные интересы целого ряда личностей, рассматривают однородные интересы, как одно целое, как один интерес и самую группу, как один субъект юридического отношения — юридическое лицо. Это не более, как особый технический прием, упрощающий определение взаимных отношений заинтересованных при этом людей».41 Другой, не менее распространенной в цивилистике теорией сущности юридического лица является «теория коллективной собственности». Согласно этому учению фиктивное лицо (юридическое лицо) лишь средство, предназначенное упростить управление коллективной собственностью. Идея моральной личности, т. е. юридического лица должна быть отвергнута. Юридические лица это только коллективные имущества, которыми владеют более или менее многочисленные объединения. В дореволюционной русской литературе сторонником теории юридического лица как коллективной собственности был Ю.С. Гамбаров. «Действительность, — писал он, — представляет нам сосуществование прав 40 Указ, работа. С. 31. 41 Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. Изд. 9-е. СПб., 1914. С. 148. 89 индивидуального и коллективного обладания, прав индивидуальноопределенных и индивидуально-неопределенных лиц. В сосуществовании тех и других прав лежит и оправдание юридического лица, которое представляет собой не что иное, как форму коллективного обладания, нимало не опровергающую того основного положения, что единственным субъектом права всегда и везде является только реальная человеческая личность».42 Те же цели преследует и «теория должностного имущества», развитая в Германии Гельдером.43 И эта теория считает юридическое лицо техническим средством, т.е. фикцией, используемой для обозначения должностного или товарищеского имущества. В первом случае подлинными субъектами являются должностные лица администраторы учреждений, как представители всех обслуживаемых данным учреждением людей, в чьих интересах учреждено должностное имущество. Во втором случае, в эгоистических объединениях, т. е. в союзах, преследующих цели извлечения прибыли, подлинными субъектами должны быть признаны товарищи, которые в силу соглашения соединили свое имущество для достижения товарищеской цели. Юридическое же лицо, по Гельдеру, это персонифицированное правовое отношение, частично должностное (учреждение), частично корпоративное (союзы лиц). Как персонификация должности, юридическое лицо принадлежит к области публичного права. Но в силу фикции должностная компетенция трактуется как права и обязанности частного лица. Так, корпорация это только особо квалифицированное товарищество, а принцип неответственности членов по долгам корпорации является результатом применения принципа постоянства и непрерывности существования корпорации. В силу этого принципа каждый вышедший из корпорации член освобождается от ответственности за ее долги, а каждый, кто входит в ее состав, принимает на себя такую ответственность. Особо необходимо отметить те позитивистские теории, которые вовсе отказываются от какого-либо объяснения сущности юридического лица. Эти 42 Ю. С. Гамбаров, Курс гражданского права, т. 1, Общая часть, СПб, 1911, стр. 450. 43 См.: Братусь С.Н. Указ, работа. С. 170-171. |