|
108 формированию нескольких направлений политического влияния, которые частью были институализированы, а частично остались на уровне неформальных течений, существующих на уровне общих или близких интересов. Сами эти процессы вызревали долгие годы и имеют свою глубокую подоплеку, соответствующую социальную базу на низовом уровне и адекватную им платформу и коалиции в «верхах»1. Сложившаяся в 90-е гг. XX в. социально-экономическая ситуация, связанная с решением задач приватизации основных ресурсов общества, обусловила формирование «перевернутой» формулы российской власти. В ней поменялись местами публичная и теневая стороны. Публичная надолго стала лишь прикрытием теневой, основными задачами которой стали: удержание властных полномочий и решение внутренних проблем «правящего класса», связанных прежде всего с его укоренением в экономике и политике. В российских условиях недостроенность взаимоотношений ветвей и уровней государственной власти, неполнота правовой базы и почти полное отсутствие эффективных институтов гражданского общества приводят к тому, что публичная власть зачастую становится лишь декорацией для непубличных действий и решений. Именно такого рода действия и принято считать теневыми. Они выстраиваются в систему, которую затем трудно сломать. Одна из наиболее распространенных схем теневой деятельности в институтах власти —использование служебного положения в интересах отдельных лиц или отдельных корпораций. Имеется в виду принятие решение, выделение государственных средств в чью-то пользу за соответствующее поощрение или услугу. Об этом даже сказал Президент страны В.В. Путин: «Система защищает свои права на получение так называемой «статусной» ренты, говоря прямо —взяток и отступных. Такой способ существования власти представляет угрозу для общества и для государства»2. ' См. подробнее об л ом: Шубин Л.В. От «застоя» к реформам СССР в 1917-1985 гг. М., 2061. 2Российская газета. 2001.4 апр. |
стиенно на основании этой модели рекрутировался правящий слой Московского государства (боярство). На основании мобилизационных принципов элитообразования рекрутировались дворянство и бюрократия в Российской империи. Этот же принцип лег в основу формирования советской номенклатуры. Политический процесс в современной России предстает как сложное взаимодействие плюралистически организованных элитных групп с политико-административной бюрократией. При этом в выработке политического курса и формировании политического истеблишмента велика роль доминирующих групп, который выступает в качестве объекта соперничества конкурирующих экономических кланов. Таким образом, реформы 1990-х гг. знаменуют трансформацию модели элитообразования более значительную, чем та, которая произошла в 1917 г., когда традиционная для России модель элитообразования лишь изменила свой внешний облик, сохранив содержание. Следует оговориться, что в реальном политическом процессе жесткой дихотомии и буквальных, химически «чистых», воплощений тех или иных схем не существует: речь идет о научных абстракциях, идеальных моделях, воплощающихся в реальности в качестве преобладающих тенденций: историческая реальность всегда богаче любых схем. Что касается российских условий, то здесь недостроенность взаимоотношений ветвей й уровней государственной власти, неполнота правовой базы и почти полное отсутствие эффективных институтов гражданского общества приводят к тому, что публичная власть зачастую становится лишь декорацией для непубличных действий и решений. Именно такого рода действия и принято считать теневыми. Они выстраиваются в систему, которую затем трудно сломать. Сопоставление социального контекста и факторов нового российского элитогенеза позволяет не только понять перспективы «ростков нового» на уровне элит, но и истоки их отчуждения от общественных интересов, а также 51 90-х гг. XX в. «расторможенные» от тотальноговоздействия государства формы, включающие элементы публичной политики. Это способствовало формированию нескольких направлений политического влияния, которые частью были институализированы, а частично остались на уровне неформальных течений, существующих на уровне общих или близких интересов. Сами эти процессы вызревали долгие годы и имеют свою глубокую подоплеку, соответствующую социальную базу на низовом уровне и адекватную им платформу и коалиции в «верхах»1. Сложившаяся в 90-е гг. XX в. социально-экономическая ситуация, связанная с решением задач приватизации основных ресурсов общества, обусловила формирование «перевернутой» формулы российской власти. В ней поменялись местами публичная и теневая стороны. Публичная надолго стала лишь прикрытием теневой, основными задачами которой стали: удержание властных полномочий и решение внутренних проблем «правящего класса», связанных прежде всего с его укоренением в экономике и политике. В российских условиях недостроенность взаимоотношений ветвей и уровней государственной власти, неполнота правовой базы и почти полное отсутствие эффективных институтов гражданского общества приводят к тому, что публичная власть зачастую становится лишь декорацией для непубличных действий и решений. Именно такого рода действия и принято считать теневыми. Они выстраиваются в систему, которую затем трудно сломать. Одна из наиболее распространенных схем теневой деятельности в институтах власти использование служебного положения в интересах отдельных лиц или отдельных корпораций. Имеется в виду принятие решение, выделение государственных средств в чью-то пользу за соответствующее поощрение или услугу. Об этом даже сказал Президент страны В.В. Путин: «Система защищает с б о и права на получение так называемой «статусной» 1См. подробнее об этом: Шубин Л.В. От «застоя» к реформам СССР в 1917-1985 гг. М., 2001. 60 |