|
выяснению законности обладания направляемыми в гражданский оборот материальными благами, что приводит к извлечению экономической выгоды из распоряжения денежными средствами или иным имуществом, приобретенным в связи с осуществ-% % лением уголовно-противоправной деятельности. Такая обязанность вытекает, главным образом, из германского федерального законодательства о борьбе с «отмыванием» денег: в Федеративной Республике Германии, как и в Великобритании, во исполнение Директивы Европейского Союза 1990 г. «О предотвращении использования финансовой системы в целях «отмывания» денег», принято и специализированное ! • законодательство о противодействии легализации преступных доходов, которое предъявляет к профессионалам финансового рынка требования в области идентификации клиентов и инициативного информирования компетентных государственных органов о выполнении в их интересах экономически значимых действий с принадлежащими им материальными ценностями, когда возникают сомнения в законности об# ладания таковыми. \ > I ерманское законодательство оо ответственности за преступления и иные уго-j ловные правонарушения, совершаемые на почве «отмывания» денег, в части криминализации общественно опасных деяний рассматриваемой группы заметно опережает уголовное законодательство ряда государств Европейского Союза, которое действует в практически однородных социально-экономических условиях высокого развития рыночных отношений с характерным для них усилением роли финансовокредитной системы. К примеру,'в рассмотренных выше уголовно-правовых нормах а британского законодательства 6 противодействии легализации преступных доходов Ф не содержится никаких указаний1на признаки неосторожной вины в совершении деяний на почве «отмывания» денег. Если соответствующие нормы британского законодательства предусматривают уголовную ответственность за легализацию полученных I * преступным путем доходов в случаях, когда виновный подозревает о происхождении образующих их материальных ценностей, то ч. 5 ст. 261 УК ФРГ допускает уголовное преследование при отсутствии у виновного такого подозрения, когда имелись необходимые предпосылки для его возникновения. Как и в Великобритании, в Федеративной Республике Германии исключается ответственность за деяния по легализации доходов от уголовно-противоправной деятельности, если совершившее их лицо добровольно и своевременно сообщило обФ этом в компетентные государственные органы и обеспечило сохранность материальных ценностей, составляющих такие доходы (п. 1 и 2 ч. 9 ст. 261 УК ФРГ), что обусловлено действием в обоих государствах однородного законодательства о противодействии «отмыванию» денег. Трудно согласиться с А.А. Шебуновым, который ут« верждает, что такого рода инициативное информирование соответствующих органов |
ВИ Й на почве «отмывания» денег по неосторожности. Согласно ч. 5 рассматриваемой статьи, лишением свободы на срок до двух лет наказывается совершение названных в ч. 1 и 2 указанной статьи деяний, если они совершены лицом, не сознававшим в результате проявленного легкомыслия, что источником приобретения материальных благ (т. е. предмета уголовно-противоправного действия. В . Л .) является названное в ч. 1 ст. 261 У К ФРГ уголовно наказуемое деяние. Цель установления такого запрета была, по нашему мнению, обусловлена необходимостью оценки общественно опасных действий тех лиц, которые в силу осуществляемых ими социально значимых профессиональных и иных функций по осуществлению управления принадлежащим другим имуществом, обязаны уделять особое внимание тем свойствам материальных благ, которые могут указывать на завладение таковыми в результате уголовнопротивоправной деятельности. По своему содержанию предусмотренные ч. 5 ст. 261УК ФРГ деяния, если они совершаются служащими учреждений финансово-кредитной системы или другими профессиональными участниками рынка финансовых и иных однородных услуг, тождественны особой форме общественно опасного поведение лица, называемой в отечественной науке уголовного права служебной халатностью, о необходимости криминализации которой часто упоминается в исследованиях последних лет*. В основе их совершения лежит неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по выяснению законности обладания направляемыми в фажданский оборот материальными благами, что приводит к извлечению экономической выгоды из распоряжения денежными средствами или иным имуществом, приобретенным в связи с осуществлением уголовнопротивоправной деятельности. Такая обязанность вытекает, главным образом, из германского федерального законодательства о борьбе с «отмыванием» денег: в Федеративной Республике Германии, как и в Великобритании, во испол70 ' См, например: Асанов Р.Ф. Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях: квалификация и ответственность: Автореф. дис... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 1999. С. 15. нение Директивы Европейского Союза 1990 г. «О предотвращении использования финансовой системы в целях «отмывания» денег», принято и специализированное законодательство о противодействии легализации незаконных доходов, которое предъявляет к профессионалам финансового рынка требования в области идентификации клиентов и инициативного информирования компетентных государственных органов о выполнении в их интересах экономически значимых действий с принадлежащими им материальными ценностями, когда возникают сомнения в законности обладания таковыми'. Представляется, что виновное нарушение рассматриваемого запрета, при наличии необходимых для этого нарушения признаков неосторожной вины, возможно преимущественно при совершении действий, указанных в ч. 2 ст. 261 У К ФРГ (приобретение, обладание и использование приобретенных уголовнопротивоправным способом ценностей), поскольку трудно представить себе совершение по неосторожности таких действий, как утаивание происхождения имущества или воспрепятствование обнаружению приобретенных в связи с уголовно-противоправной деятельностью материальных ценностей. Осуществление последних, исходя из их социального значения, возможно только при наличии воли виновного, детерминированной осознанием признаков предмета его уголовно-противоправных действий, тогда как обладание или распоряжение материальными ценностями, приобретенными в связи с уголовнопротивоправной деятельностью, в принципе допустимо и без осознания их происхождения, хотя и при наличии фактической возможности, подкрепленной юридической обязанностью, получить необходимые сведения об их происхождении. Под легкомыслием виновного, в смысле приведенной нормы, следует понимать проявляемую неосмотрительность в деле распознания незаконного происхождения материальных ценностей, проявляемую виновным при осуще71 ' Основным нормативным актом, регулирующим деятельность коммерческих учреждений в области противодействия легализации незаконных доходов, в ФРГ является Закон 1993 г. «О выявлении прибылей от тяжких преступлений» // Bundesgesetzeblatt. 1993. Р. 1770. ствлении действий, входящих в систему объективных признаков, рассматриваемого уголовно-противоправного деяния*. Таким образом, германское законодательство об ответственности за преступления и иные уголовные правонарушения, совершаемые на почве «отмывания» денег, в части криминализации общественно опасных деяний рассматриваемой группы заметно опережает уголовное законодательство ряда государств Европейского Союза, которое действует в практически однородных социально-экономических условиях высокого развития рыночных отношений с характерным для них усилением роли финансово-кредитной системы. К примеру, в рассмотренных выше уголовно-правовых нормах британского законодательства о противодействии легализации преступных доходов не содержится никаких указаний на признаки неосторожной вины в совершении деяний на почве «отмывания» денег. Если соответствующие нормы британского законодательства предусматривают уголовную ответственность за легализацию полученных преступным путем доходов в случаях, когда виновный подозревает о происхождении образующих их материальных ценностей, то ч. 5 ст. 261 УК ФРГ допускает уголовное преследование при отсутствии у виновного такого подозрения, когда имелись необходимые предпосылки для его возникновения. Как и в Великобритании, в Федеративной Республике Германии исключается ответственность за деяния по легализации доходов от уголовнопротивоправной деятельности, если совершившее их лицо добровольно и своевременно сообщило об этом в компетентные государственные органы и обеспечило сохранность материальных ценностей, составляющих такие доходы (п. 1 и 2 ч. 9 ст. 261 У К ФРГ), что обусловлено действием в обоих государствах 72 Понятие легкомыслия в свете рассматриваемой нормы германского уголовного законодательства не является тождественным по содержанию понятию неосторожной вины в форме легкомыслия, известной отечественному уголовному закону. В данном случае обнаруживается не концептуальное, а терминологическое сходство двух различных уголовно-правовых понятий, возникших в разных правовых системах. Очевидно, что в части своего содержания рассматриваемое понятие во многом совпадает с системой признаков неосторожной вины в форме небрежности по российскому уголовному законодательству. |