умысла, возникающий в случаях, когда виновный только допускает, что материальные ценности приобретены преступным путем, у швейцарских криминалистов ил t ш представителей уголовно-правовой доктрины иных германоязычных стран, именуется латинским словосочетанием dolus eventualis, что буквально означает «безразличный или косвенный умысел»57. Таковой имеет явное сходство с косвенным умыслом, предусмотренным в качестве формы вины отечественным уголовным законом (ч. 3 ст. 25 УК РФ). Однако сознательное допущение виновным уголовной противоправь ности завладения предметом рассматриваемого преступления характеризует Интел-t ; лектуапьный момент умысла применительно к деянию, запрещенному рассматривавмой нормой швейцарского уголовного законодательства, в то время как однородный признак косвенного умысла, по отечественному уголовному законодательству, является характеристикой волевого1момента косвенного умысла. Поэтому данный вид умысла с позиций отечественной уголовно-правовой доктрины следовало бы класси-4 фицировать, как прямой и неопределенный, который отличается от умысла конкретизированного в зависимости от ясности сознания виновным объективных признаков преступления58 * Кроме рассмотренного запрета, Швейцарским уголовным законодательством в ст. 305-тер УК предусмотрена ответственность профессиональных участников рынка финансовых и иных однородных услуг за ненадлежащее выполнение требований законодательства о противодействии легализации преступных доходов в области сбора # сведений о выгодополучателе при осуществлении финансовых операций в интересах других лиц или совершении сделок от имени таковых. Особенностью приведенной нормы является то, что она предусматривает ответственность не за осуществление действий по легализации доходов от преступной деятельности, а за деяние, создаю-w щее путем ослабления контроля объективную возможность для экономического преобразования материальных ценностей преступного происхождения заинтересованными в этом лицами, при этом, по смыслу диспозиции нормы, не имеет значения для квалификации содеянного по ст. 305-тер УК Швейцарии, воспользовался ли такой возможностью кто-либо из клиентов виновного. Нетрудно заметить, что при конструировании системы признаков запрещенного этой нормой общественно опасного поведения и признаки предмета преступления оказались как бы «усечёнными». Однако нельзя не обратить внимания на то, что содержание приведенного запрета имеет явные черты сходства с рассмотренной выше однородной нормой германского уголовного законодательства (ч. 5 ст. 261 УК*58 57 См. Тосунян Г.А., Викулин А.Ю. Противодействие легализаций (отмыванию) денежных средств в финансово-кредитной системе. М., 2001.С.87-90. 58См. Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1974.С. 110. |
ИНЫ Х германоязычных стран, именуется латинским словосочетанием dolus eventualis, что буквально означает безразличный или косвенный умысел'. Таковой имеет явное сходство с косвенным умыслом, предусмотренным в качестве формы вины отечественным уголовным законом (ч. 3 ст. 25 У К РФ). Однако сознательное допущение виновным уголовной противоправности завладения предметом рассматриваемого преступления характеризует интеллектуальный момент умысла применительно к деянию, запрещенному рассматриваемой нормой швейцарского уголовного законодательства, в то время как однородный признак косвенного умысла, по отечественному уголовному законодательству, является характеристикой волевого момента косвенного умысла. Поэтому данный вид умысла с позиций отечественной уголовно-правовой доктрины следовало бы классифицировать как прямой и неопределенный, который отличается от умысла конкретизированного в зависимости от ясности сознания виновным объективных признаков преступления®. Кроме рассмотренного запрета, Швейцарским уголовным законодательством в ст. 305-тер У К предусмотрена ответственность профессиональных участников рынка финансовых и иных однородных услуг за ненадлежащее выполнение требований законодательства о противодействии легализации незаконных доходов в области сбора сведений о выгодополучателе при осуществлении финансовых операций в интересах других лиц или совершении сделок от имени таковых. Особенностью приведенной нормы является то, что она предусматривает ответственность не за осуществление действий по легализации доходов от преступной деятельности, а за деяние, создающее путем ослабления контроля объективную возможность для экономического преобразования материальных ценностей преступного происхождения заинтересованными в этом лицами, при этом, по смыслу диспозиции нормы, не имеет значения для квали79 ' Pulver и. Ор. c h .Р. 118. ’ См. Дагель П .С , Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1974.-С . 110. фикации содеянного по ст. 305-тер У К Швейцарии, воспользовался ли такой возможностью кто-либо из клиентов виновного. Нетрудно заметить, что при конструировании системы признаков запрещенного этой нормой общественно опасного поведения и признаки предмета преступления оказались как бы «усеченными». Однако нельзя не обратить внимания на то, что содержание приведенного запрета имеет явные черты сходства с рассмотренной выше однородной нормой германского уголовного законодательства (ч. 5 ст. 261 У К ФРГ), предусматривающей ответственность за допускаемое виновным, ввиду проявленной им неосмотрительности, экономическое преобразование приобретенных уголовно-противоправным способом материальных ценностей. Тем не менее ст. 305-тер У К Швейцарии заметно расширяет систему признаков уголовно-противоправного деяния: ответственность по данной статье возможна как в случае совершения в интересах недобросовестного клиента действия, повлекшего по неосторожности экономическое преобразование приобретенных преступным путем материальных ценностей, так и в случае умышленного бездействия, которое явилось результатом проявленной неосмотрительности и может повлечь преобразование доходов от преступной деятельности в интересах такого клиента. 2.6. Уголовно-правовые основы противодействия легализации незаконных приобретений во Франции и в некоторых государствах Восточной Европы Последней державой Европейского Союза, уголовному законодательству которой нам хотелось бы уделить некоторое внимание в контексте рассматриваемых в настоящем исследовании проблем, является Франция. Ответственность за деяния, совершаемые на почве легализации незаконных доходов, предусмотрена в этом государстве не кодифицированным уголовным законом, а иными нормативно-правовыми актами, также являющимися источниками уголовного права. Так, согласно статье L. 627 Кодекса здравоохранения Французской Республики, лишением свободы на срок от двух месяцев до десяти лет, а 80 |