|
ступленил. Прежде чем приступить к деятельности по легализации преступных доходов, виновный должен осознать факт преступного происхождения средств, подлежащих легализации, а также определить условия, на которых другое лицо передаст ему для ф легализации денежные средства или иное имущество. Принятие решения о согласии или несогласии на участие в легализации преступных средств обусловлено привлекательностью таких условий, объемом информации об объекте действий, а также оценкой нормативно-правового регулирования сфер деятельности, где может.быть осуще4 ствлена легализация. Психическое отношение лица к выполнению действий, образующих объективную сторону состава легализации преступных приобретений, характеризуется прямым умыслом. Виновный сознает фактический характер и общественную опасность своих действий и желает 'их совершения. Осознание общественно опасных последствий остается за рамками1формального состава рассматриваемого деяния. Эта точка зрения является практически общепринятой среди отечественных ученыхкриминалистов, обращавшихся!к теме исследования признаков состава легализации преступных приобретений134. Вместе с тем в юридической литературе последних лет не уделяется должного внимания специфическому признаку интеллектуального элемента прямого умысла при лега!лизации преступных приобретений, а именно осознанию виновным социально-правовых характеристик предмета этого преступления. Особенностью интеллектуального момента прямого умысла при легализации * преступных приобретений является сознание виновным преступности завладения предметом преступления. Сознание лицом общественной опасности своих действий при совершении рассматриваемого деяния как раз и определяется осведомленностью виновного о преступном способе отчуждения денежных средств или иного имущества, поскольку, как неоднократно отмечалось нами ранее, действия, образующие объективную сторону легализации преступных приобретений вне связи с предметом, не представляют самостоятельной общественной опасности, и предмет преступления становится, таким образом, центральным элементом состава легализации преступ» ных приобретений, что оказывает влияние на формирование особого набора субьек-ш тивных признаков исследуемого состава преступления. Необходимо в этой связи отметить, что в Общей части отечественного уголовного закона трудно найти правовые основы определения формы вины в составе того или иного преступления, когда общественно опасное деяние не является центральным признаком состава преступления. 134 См.: Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности. СПб., 2002. С.223; Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Преступления в сфере экономической деятельности. М., 1998. С.193. |
нансовыми операциями они предлагают считать любые действия (в том числе, сделки) по отношению к деньгам, являющиеся элементом денежного обращения или управления деньгами'. Не трудно заметить, что все приведенные точки зрения в основном совпадают в части видов экономически значимых действий, которые предлагается относить к числу финансовых операций в контексте ч. 1 ст. 174 У К РФ. Лишь некоторыми авторами делается попытка дать определение таковых (Н.А. Лопашенко, Л.Д. Гаухман и С.В. Максимов), однако при этом не указываются те существенные признаки финансовой операции, которые позволили бы отличить их от иных сделок, названных наряду с ними в диспозиции содержащейся в ч. 1 ст. 174 У К РФ нормы. Полагаем, что для решения задач определения системы признаков финансовых операции как альтернативных действий, образующих объективную сторону состава легализации незаконных приобретений, необходимо выяснить, какие именно разновидности таковых следует считать относимыми к числу финансовых операций, названных в диспозиции исследуемой нами нормы. Финансовые операции, как неоднократно отмечалось нами, по смыслу закона следует считать разновидностью сделок, поэтому, нам представляется, что решению задач определения системы признаков этих действий во многом должно способствовать выяснение вопроса о том, всякая ли финансовая операция является сделкой. В приведенных нами точках зрения прозвучало мнение, что финансовыми операциями, указанными в ч. 1 ст. 174 У К РФ, следует признать некоторые экономически значимые действия, совершаемые во исполнение законодательства о налогообложении или актов органов власти ’ . С последним трудно со139 ' Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Преступления в сфере экономической деятельности. М., 1998.-С . 184. ’ Это, в частности, утверждает В.Е. Мельнкиова, относящая финансовые операции по уплате налогов из средств, приобретенных незаконным путем, к числу финансовых операций, нарушающих содержащийся в нормах ст. 174 У К РФ запрет. См.: Уголовное право. Особенная часть. М., 1996. С. 160. 182 § 3. Субъективные признаки легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем Определение признаков субъективной стороны и субъекта легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных заведомо незаконным путем, имеет важное теоретическое и практическое значение. Отсутствие четких научно обоснованных представлений о форме и специфических характеристиках вины лица при совершении этого преступления, а также распространенность диаметрально противоположных точек зрения относительно качеств субъекта легализации незаконных приобретений, может, как нам кажется, заметно затруднить применение ст. 174 У К РФ в следственносудебной практике. 3.1. Форма и специфика вины в составе легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем. Интеллектуальный момент умысла при легализации незаконных приобретений Психическое отношение лица к выполнению действий, образующих объективную сторону состава легализации незаконных приобретений (ст. 174 УК) характеризуется прямым умыслом. Виновный сознает фактический характер и общественную опасность своих действий и желает их совершения. Осознание общественно опасных последствий остается за рамками формального состава рассматриваемого деяния. Эта точка зрения является, практически, общепринятой среди отечественных ученых-криминалистов, обращавшихся к теме исследования признаков состава легализации незаконных приобретений'. Вместе с тем, в юридической литературе последних лет не уделяется должного внимания специфическому признаку интеллектуального элемента прямого умысла * См., например, Волженкин Б.В. Экономические преступления. СПб., 1999. С. \\\;Г с у х ман Л.Д., Максимов С.В. Преступления в сфере экономической деятельности. М., 1998. С. 193. При легализации незаконных приобретений, а именно осознанию виновным социально-правовых характеристик предмета этого преступления. Особенностью интеллектуального момента прямого умысла при легализации незаконных приобретений является сознание виновным противозаконности завладения предметом преступления (денежными средствами или иным имуществом). Сознание лицом общественной опасности своих действий при совершении рассматриваемого деяния как раз и определяется осведомленностью виновного о незаконном способе отчуждения денежных средств или иного имущества, поскольку, как неоднократно отмечалось нами ранее, действия, образующие объективную сторону легализации незаконных приобретений вне связи с предметом, не представляют самостоятельной общественной опасности, и предмет преступления становится, таким образом, центральным элементом состава легализации незаконных приобретений, что оказывает влияние на формирование особого набора субъективных признаков исследуемого состава преступления. Необходимо в этой связи отметить, что в Общей части отечественного уголовного закона трудно найти правовые основы определения формы вины в составе того или иного преступления, когда общественно опасное деяние не является центральным признаком состава преступления. Традиционным для отечественного уголовного закона является сведение интеллектуального момента прямого умысла, главным образом, к осознанию общественной опасности совершаемого деяния, однако эта законодательная концепция не является догмой для отечественной науки уголовного права и, тем более, правоприменительной практики. Как верно отмечено Ю.И. Ляпуновым, в предметное содержание вины бесспорно входят все объективные элементы преступного посягательства, составляющие признаки соответствующего состава преступления, предусмотренного правовой нормой*. Сказанное в полной мере применимо и к составу легализации незаконных приобретений, где 183 ' См. Ляпунов Ю.И. Общественная опасность деяния как универсальная категория советского уголовного права. М., 1989. С. 98. |