|
г 159 опросов 2004-2005 гг., несмотря на различия масштабов и состава выборки. Количество проверок контролирующих органов напрямую связаны с масштабами трансакционных издержек, расходуемых на оплату всевозможных услуг. Хотя существует определенное поле свободы выбора между минимизированием контактов с представителями власти и интенсивным использованием административных ресурсов. Но в конечном счете в более выигрышном положении оказываются сельскохозяйственные предприниматели, избирающие прогосударственную ориентацию. В отличие от представлений, господствовавших в неоклассической экономической теории, обмен между экономическими агентами не осуществляется беспрепятственно. Существуют «силы трения», вызывающие необходимость контроля за соблюдением соглашений (епГогсетеп!). Этот контроль осуществляется как формальными, так и неформальными средствами. Он требует дополнительных издержек, но даже при значительных затратах не является полным, совершенным. Виною тому становится неопределенность в поведении экономических агентов, приводящая к периодическим срывам деловых соглашений. Подобная неопределенность порождена как минимум двумя группами причин: объективными обстоятельствами, вызванными нестабильностью общей экономической ситуации в сельскохозяйственном производстве и цепочками неплатежей; субъективными обстоятельствами, связанными с недобросовестностью (оппортунизмом) экономических агентов. В современной России обе группы причин действуют весьма активно. В какой степени хронические неплатежи являются следствием ограничительной макроэкономической политики, как это порою говорят, или результатом «хитроумных» оппортунистических стратегий руководителей предприятий, вопрос не вполне ясный. Но в любом случае роль непредвиденного |
заказа «своей» фирме, вынужденные вливания денежных средств в проекты, гуманитарная помощь и прочее. Данные о частоте столкновений предпринимателей с принуждением подобного рода весьма устойчивы по результатам наших опросов 2004-2005 гг., несмотря на различия масштабов и состава выборки. Количество проверок контролирующих органов напрямую связаны с масштабами трансакционных издержек, расходуемых на оплату всевозможных услуг. Хотя существует определенное поле свободы выбора между минимизированием контактов с представителями власти и интенсивным использованием административных ресурсов. Но в конечном счете в более выигрышном положении оказываются сельскохозяйственные предприниматели, избирающие прогосударственную ориентацию. В отличие от представлений, господствовавших в неоклассической экономической теории, обмен между экономическими агентами не осуществляется беспрепятственно. Существуют «силы трения», вызывающие необходимость контроля за соблюдением соглашений (епГогсетеп*). Этот контроль осуществляется как формальными, так и неформальными средствами. Он требует дополнительных издержек, но даже при значительных затратах не является полным, совершенным. Виною тому становится неопределенность в поведении экономических агентов, приводящая к периодическим срывам деловых соглашений. Подобная неопределенность порождена как минимум двумя группами причин: объективными обстоятельствами, вызванными нестабильностью общей экономической ситуации в сельскохозяйственном производстве и цепочками неплатежей; субъективными обстоятельствами, связанными с недобросовестностью (оппортунизмом) экономических агентов. В современной России обе группы причин действуют весьма активно. В какой степени хронические неплатежи являются следствием ограничительной макроэкономической политики, как это порою говорят, или результатом «хитроумных» оппортунистических стратегий руководителей предприятий, вопрос не вполне ясный. Но в любом случае роль непредвиденного в хозяйственных отношениях очень высока. Как же происходит поддержание контрактных отношений? Традиционная экономическая теория опирается на предпосылки «правового централизма», исходя из наличия эффективного законодательства, а также действенного государственного и судебного контроля. Уильямсон О.И. утверждает, что «в большинстве исследований экономических обменов предполагается наличие эффективных правовых норм разрешения контрактных споров, а также грамотное, тонкое и недорогостоящее применение их судами». [141, с.56] В условиях современной России слабость подобных предпосылок бросается в глаза еще более ярко, нежели в условиях западных стран. Поэтому особое значение принимают «горизонтальные» формы контроля за выработкой соглашений и выполнением принятых обязательств, вырабатываемые непосредственными участниками хозяйственных операций. При этом немаловажным элементом подобного контроля становятся принудительные санкции. Защита прав собственности и собственных интересов может быть также связана с крайними формами принуждения угрозами силового воздействия и его фактическим применением. В свою очередь, принуждение не остается зоной чистого насилия, оно подталкивает к образованию устойчивых сетей неформального делового обмена, подкрепляет нормы формирующейся этики бизнеса, связанной с воспроизводством элементов деловой культуры. В результате первоначальный экономический интерес, пробивая себе дорогу на разных рынках, оказывается специфическим преломлением сложных отношений, которые слабо походят на «стерильный» экономический обмен. В ход пускаются самые разнообразные средства — денежные рычаги и деловые услуги, увещевания и угрозы, неформальные связи и личное обаяние. О необязательности партнеров вроде бы говорят меньше, чем, скажем, |