|
Л Й По этому вопросу И.А.Умнова имеет противоположное мнение, она считает и с этим нельзя не согласиться, что в основе российской конституционной модели разграничения предметов ведения лежит сочетание принципов субсидиарности и централизации. «Кроме того, необходимо проводить различие между правовыми актами, разграничивающими компетенцию, и актами, регулирующими отношения по предметам ведения». Думается, что относительно собственности на природные ресурсы речь должна идти не о централизации всего массива правового регулирования полномочий управления природными ресурсами, а напротив те функции, которые более успешно могут выполнять субъекты РФ, должны быть за ними закреплены федеральными законами, даже с учетом того, что их титульным собственником является Российская Федерация. При этом необходимо обеспечить жесткий контроль органов власти РФ за исполнением федерального законодательства субъектами РФ. С этой целью и с учетом природной специфики и общественной значимости природных ресурсов целесообразно в Водном кодексе РФ отнести все воды к публичному достоянию, водные объекты на территории Российской Федерации и ресурсы водных объектов к общегосударственной собственности с особым режимом управления, за исключением обособленных водных объектов и их природных ресурсов, а также воды и природные ресурсы континентального шельфа и исключительной экономической зоны, которые находятся лишь к юрисдикции Российской Федерации и не могут иметь правового статуса собственности; в Лесном кодексе,, необходимо леса отнести к категории публичного достояния, весь лесной фонд и лесные ресурсы отнести к общегосударственной собственности с особым режимом управления, за исключением лесов* включая древесно-кустарниковую растительность и их ресурсов, расположенных на землях поселений; в Законе Российской Федерации «О недрах» недра отнести к категории публичного доетоя90 128 См: И.А. Умиова «Совместспос ведение Российской Федерации и ее субъектов как предмет конституционного регулирования» Журнал российского права, №11,1999 |
Думается, что теоретически это возможно, учитывая, что природные ресурсы имеют стратегическую ценность для всей России. Это относится к проблеме регулирования федеральными властями вопросов, относящихся к совместному ведению. «С точки зрения теории федерализма подобное вмешательство, считает И.Н. Барциц, вполне оправдано. Одной из основных черт федеративного государственного устройства является право федерации самостоятельно решать вопрос делегирования полномочий своим субъектам».207 В развитых странах мира, в том числе и в СШ А, тенденция в отношениях регулирования государственной собственностью на природные ресурсы идет в сторону приоритета федеральной собственности, а также действуют надлежащая правовая процедура об изъятии природных ресурсов из частной собственности для государственных и общественных нужд.208 Кроме того, в России, пишет И.Н.Барциц «следует исходить из принципа поэтапного сужения сферы совместных полномочий или совместной компетенции. Совместная компетенция неизбежно становится предметом постоянных коллизий. Это предполагает четкое раз!*раниченис компетенции Российской Федерации и ее субъектов».209 Однако И.А.Умнова считает, что в основе российской конституционной модели разграничения предметов ведения лежит сочетание принципов субсидиарности и централизации.210 «Кроме того, необходимо проводить различие между правовыми актами, разграничивающими компетенцию, и актами, регулирующими отношения по предметам ведения»211. Барпин И.Н. Конституционно-правовое пространство России: формирование и динамика М РЛГС. 2001. С .258-259. Краснова И О. Экологическое право СШ А: сравнительно-правовое исследование. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. М. 1997. С .21. ‘ Барциц И.Н. Конституционно-правовое пространство России: формирование и динамика. М .РЛГС. 2001. С .260. г1< Умнова И.А. Конституционные основы современного Российского федерализма. М.: Из-во Дело. 2поо. С.2«9. ;п Умнова И.А. Там.жс. С .216. Думается, что относительно собственности на природные ресурсы речь должна идти не о централизации всего массива правового регулирования полномочий управления природными ресурсами, а напротив те функции, которые более успешно могут выполнять органы государственной власти субъектов Российской Федерации, должны быть за ними закреплены федеральными законами, даже с учетом того, что их титульным собственником является Федерация. При этом необходимо обеспечить жесткий контроль органов федеральной власти за исполнением федерального законодательства субъектами Российской Федерации. С этой целью и с учетом природной специфики и общественной значимости природных ресурсов целесообразно в Водном кодексе отнести все воды к публичному достоянию, водные объекты на территории Российской Федерации и ресурсы водных объектов к общегосударственной собственности с особым режимом управления, за исключением обособленных водных объектов и их природных ресурсов, а также волы и природные ресурсы континентального шельфа и исключительной экономической зоны, которые находятся лишь к юрисдикции Российской Федерации и не могут иметь правового статуса собственности; в Лесном кодексе, необходимо леса отнести к категории публичного достояния, весь лесной фонд и лесные ресурсы отнести к общегосударственной собственности с особым режимом управления, за исключением лесов, включая древесно-кустарниковую растительность и их ресурсов, расположенных на землях поселений; в Законе Российской Федерации «О недрах» недра отнести к категории публичного достояния, весь государственный фонд недр необходимо отнести к общегосударственной собственности с особым режимом управления, за исключением участков недр, содержащих месторождения общераспространенных полезных ископаемых, которые могут находиться в собственности субъектов Российской Федерации; в Федеральном законе «О животном мире» в пределах территории Российской Федерации, с учетом специфики этого 142 |