|
подбора противоэпилептической терапии, и сохранения его на фоне оптимизированной терапии указывает на возможность рассмотрения этого факта, как дополнительного прогностического иммуно-биохимического критерия эффективности терапии и, соответственно, вариантов течения заболевания. Следовательно, в результате проведенного анализа иммунологических и биохимических нарушений при эпилепсии отмечалась отчетливая заинтересованность нейротрансмиттерных систем и иммунитета, особенностью которой является зависимость от эффективности противоэпилептической оптимизированной терапии, частоты и тяжести эпилептически припадков, что согласуется с данными Yoshimura (2001), Banisadr (2002) об участии иммунологических реакций в патогенезе (механизмах) эпилепсии. Возможно, это означает генетическую связь между иммунным дефектом и нейрональными структурами эпилептогенной системой (очага), что, вероятно, особенно важно при развитии фармакорезистентных форм заболевания (Aarli, 2000). Это предлагает новые возможности для лечения некоторых форм фармакорезистентной эпилепсии (Aarli, 2000), так как иммунный процесс усугубляет деструктивные поражения нейрональных структур и прогрессирование заболевания (Дамбинова С.А. ,1997;Громов С.А.,2003;01son J.,2002;Ganor, 2003) приводя к нейрональной смерти гиппокампальных структур, благодаря механизму эксайтотоксичности. Эксайтотоксичная нейрональная смерть вследствие переактивации глутаматного АМРА рецептора (переизбыток глутамата) (Levite М., 1999) первично имела место через апоптоз. Таким образом, аутоантитела к глутаматным рецепторам могут приводить к нейрональной смерти посредством активации мембранного нейротрансмиттерного рецептора. Максимальные значения титра аутоантител у больных с фармакорезистентной эпилепсией, вызванные «усилением» иммунологических реакций, не были связанны с влиянием |
хемокина RANTES уже на ранних этапах подбора противоэпилептической терапии,и сохранения его на фоне оптимизированной терапии указывает на возможность рассмотрения этого факта ,как дополнительного прогностического «иммуно-биохимического» критерия эффективности терапии и , соответственно, вариантов течения заболеванияи .Важно отметить, что нами полученная достоверная (выраженная) взаимосвязь между титрами аутоантител к АМРАглутаматным рецепторам и уровнем хемокина RANTES у больных парциальной эпилепсией, возможно, является подтверждением экспериментальных исследований нейрональных связей хемокиновых рецепторов и классических нейротрансмиттеров (Banisadr G.,Fentanges Р.,2002). Полученная взаимосвязь указывает на взаимообусловленность иммуно-биохимических нарушений при эпилепсии, а именно активацией нейротрансмиттерного рецептора, хроническим воспалением и проникновением в мозговую ткань клеточных элементов , модулируемое высоким уровнем RANTES и тем самым поддержание устойчивости эпилептогенного очага. Следовательно, полученные данные свидетельствуют, что при эпилепсии в патогенез могут быть вовлечены иммунопатологические реакции. При этом происходит изменение иммунорегуляции по клеточному звену иммунитета (высокий уровень RANTES, проникновение клеточных элементов в ткань мозга через гематоэнцефалитический барьер), так и по гуморальному высокий титр аутоантител, нарушение проницаемости гематоэнцефалитического барьера. Все это является причиной или/и следствием эпилептического очага. Следовательно, в результате проведенного анализа иммунологических и биохимических нарушений при эпилепсии отмечалась отчетливая заинтересованность нейротрансмиттерных систем и иммунитета, особенностью которой от эффективности противоэпилептическойявляется зависимость оптимизированной терапии, частоты и тяжести эпилептически припадков, что согласуется с данными Yoshimura (2001), Banisadr (2002) об участии иммунологических реакций в патогенезе (механизмах) эпилепсии. Возможно ,это означает генетическую связь между иммунным дефектом и нейрональными структурами эпилептогенной системой (очага), что ,вероятно,особенно важно при развитии фармакорезистентных форм заболевания (Aarli, 2000). Это предлагает новые возможности для лечения некоторых форм фармакорезистентной эпилепсии (Aarli, 2000), так как иммуный процесс усугубляет деструктивные поражения нейрональных структур и прогрессирование заболевания (Дамбинова С.А. ,1997;Громов C.A.,2003;01son J.,2002;Ganor, 2003) приводя к нейрональной смерти гиппокампальных структур,благодаря механизму эксайтотоксичности. Эксайтотоксичная нейрональная смерть вследствие переактивации глутаматного АМРА рецептора (переизбыток глутамата) (Levite М., 1999) первично имела место через апоптоз. Таким образом, аутоантитела к глутаматным рецепторам могут приводить к нейрональной смерти посредством активации мембранного нейротрансмиттерного рецептора. Максимальные уровня хемокина RANTES и титра аутоантител у больных с фармакорезистентной эпилепсией, вызванные «усилением» иммунологических реакций, не были связанны с влиянием противоэпилептических препаратов (Verrotti,2001),являются важными «иммуно-биохимическими» патогенетическими факторами. Определение уровня хемокина RANTES и тира аутоантител к глутаматным АМРАрецепторамвозможно использовать в качестве «иммуно-биохимических» критериев эффективности противоэпилептического лечения и прогнозирования течения эпилепсии. Они также свидетельствуют о мультифакториальных причинах развития возможной фармакорезистентности: патологическая реорганизация нейронной схемы, сдвиг в рецепторах нейромедиатора, реактивный аутоиммунитет ( Kwan |