|
безусловную правильность утверждения, что следование таким заповедям, как «не лги», «не убий», всегда лучше, чем ложь или убийство».91 Следуя логике своих рассуждений, Дж. Мур делает вывод о том, что критерия нравственности не существует. Отличным по обоснованию, но близким по сути является утверждение Б. Рассела о том, что именно наши желания придают ценность чему-либо, и «нет никакого внешнего стандарта, который показал бы ошибочность этих оценок».92 Мораль отождествляется у Б. Рассела с благоразумием и появляется тогда, когда возникает практическая нужда в ней вследствие конфликта желаний различных людей или конфликта желаний в одном человеке. Б. Рассел выражает сомнение в том, что применение нравственных норм на практике осуществимо. И далее отмечает: «Запрещаем ли мы только те вещи, которые действительно вредны, или, во всяком случае, столь отвратительны, что не один достойный человек не станет их защищать? Не очень уверен, что это так».93 Мысль о релятивном характере моральных ценностей однозначно прослеживается в работах американского философа П. Фейерабенда. Основной методологический импульс социологических представлений П. Фейерабенда исходит из провозглашенного им принципа полиферации, т.е. умножения, размножения конкурирующих и прямо противоположных гипотез. Гносеологическим аргументом в пользу принципа полиферации выступает у него тезис о существовании в истории науки взаимонесовместимых и взаимонесоизмеримых /несравнимых/ альтернативных теорий и концепций. Он утверждает, что «концепции ученых, в частности их воззрения по фундаментальным проблемам, часто расходятся между собой столь же сильно, как идеологии, лежащие в основе 91 Мур Дж. Принципы этики. М.: Прогресс. 1984.-С.241. 92 Рассел Б. Почему я не христианин. М.: Политиздат. 1987.-С. 70. 95 Там же. С. 77. ЮЗ |
ностей относительных, релятивных основной акцент делается на различиях, присущих конкретным историческим системам морали, на своеобразии иерархий ценностей не только разных народов, но различных классов, сословий, профессиональных групп одного и того же народа. При этом обращается внимание так же на историческую изменчивость в понимании этих ценностей, на ситуативность применения тех или иных норм. Многие исследователи, не отвергая в принципе универсальность нравственных норм, понимают ее как всеобщность нравственных требований, их обязательность, всепроникаемость в различные сферы человеческой жизни, так сказать, интегративный характер воздействия норм морали. По сути дела мораль в такой интерпретации выступает как всеобщая регулятивноинтегративная форма взаимодействия людей, не имеющая общечеловеческой содержательной определенности. В явном или неявном виде идея о релятивном характере нравственных ценностей присуща не только философским или этическим исследованиям, например в таких направлениях, как неопозитивизм, экзистенциализм, но и специальным работам в области культуры, права и т.д. Так, родоначальник интуитивизма Дж. Мур утверждал, что добро имеет уникальный характер, природа которого нам не известна, поэтому добро неопределимо по содержанию и может быть подвергнуто формальному анализу. По его мнению: «Мы не можем гарантировать безусловную правильность утверждения, что следование таким заповедям, как «не лги», «не О I убий», всегда лучше, чем ложь или убийство». Следуя логике своих рассуждений, Дж. Мур делает вывод о том, что критерия нравственности не существует. Отличным по обоснованию, но близким по сути является утверждение Б. Рассела о том, что именно наши желания придают ценность чему-либо, и «нет никакого внешнего стандарта, который показал бы ошибочность этих 81Мур Дж. Принципы этики. М.: Прогресс. I9S4.-C.24! 68 ср оценок». “ Мораль отождествляется у Б. Рассела с благоразумием и появляется тогда, когда возникает практическая нужда в ней вследствие конфликта желаний различных людей или конф ликта ж еланий в одном человеке. Б. Рассел выражает сомнение в том, что применение нравственных норм на практике осуществимо. И далее отмечает: «Запрещаем ли мы только те вещи, которые действительно вредны, или, во всяком случае, столь отвратительны, что не один достойный человек не станет их защищать? Не очень 83 уверен, что это так». Мысль о релятивном характере моральных ценностей однозначно прослеживается в работах американского философа П. Фейерабенда. Основной методологический импульс социологических представлений П. Фейерабенда исходит из провозглашенного им принципа полиферации, т.е. умножения, размножения конкурирующих и прямо противоположных гипотез. Гносеологическим аргументом в пользу принципа полиферации выступает у него тезис о существовании в истории науки взаимонесовместимых и взаимонесоизмеримых /несравнимых/ альтернативных теорий и концепций. Он утверждает, что «концепции ученых, в частности их воззрения по фундаментальным проблемам, часто расходятся между собой столь же сильно, как идеологии, лежащие в основе различных культур».84 Последовательная реализация принципа полиферации приводит П. Фейерабенда к идее мировоззренческого и ценностного плюрализма в форме крайнего релятивизма и субъективизма. По его мнению, в мировоззрении и взглядах все дозволено, потому что нет объективных оснований для выбора между противоположными теориями. Например, между антирасизмом и гуманизмом. Если расизм кажется отвратительным гуманисту, то и гуманизм является неприемлемым для расиста. При переходе к анализу исторического процесса Фейерабенд вынужден допускать возможность апелляции к еще не сформулированной и даже 82Расссл Б. Почему яне христианин. М.: Политиздат. 1987.-С. 70. 83Там же. С. 77. 84Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М.: Прогресс 1986.-С. 434. 69 |