|
огромную разницу в обосновании нравственных абсолютов /антропологическое, культурологическое, космологическое, авторитарное и проч./, их объединяет общая идея: признание существования неких неизменных, общих нравственных норм и принципов, безусловное выполнение которых требуется при любых обстоятельствах. Идея о нравственных элементах, входящих в самые различные культурные системы. Своеобразным аргументом в пользу такого понимания нравственных ценностей служит проблема необходимости нахождения устойчивого критерия различия между добром и злом в оценке человеческой деятельности. Так, например, профессор Гуэлского университета /Канада/ М. Рьюз заявляет: «Я считаю, что, несмотря на существование очевидных различий между культурами, за этими различиями отчетливо можно заметить общую основу человеческой морали».100 Он утверждает, что на субстантивном /или нормативном/ уровне моральные философии утверждают во многом одинаковые вещи. Никто, к примеру, не думает, что нужно безжалостно относится к маленьким детям или бедствующим вдовам. И с этим можно полностью согласиться. Действительно, в любой моральной системе, в любой культуре можно выявить некие элементы, которые почти без всяких доказательств принимаются как само собой разумеющиеся элементы нравственного поведения, нравственных отношений. Любопытен в этом смысле факт, что даже те исследователи, которые доказывают относительность, релятивность нравственных ценностей в своих рассуждениях, касающихся оценки тех или иных жизненных ситуаций, опираются именно на те общие, безусловные гуманистические принципы, наличие которых отвергают в своих теоретических конструкциях. Тот же П. Фейерабенд, выступая против существования объективного критерия оценки для разграничения добра и зла !0° Рьюз М. Эволюционная этика: здоровая перспектива или окончательное одряхление.// Вопросы философии. -1989.-№8.-С.42. 107 |
меч». /М ф.10:34-36/, т.е. войну как метод насаждения определенных взглядов. И оправдываемую из-за своих целей. В истории человечества не только существовали разные системы морали, но и различные оценки одних и тех же феноменов. Этот момент наглядно продемонстрирован в работе М. Оссовской «Рыцарь и буржуа» на примере описания древнегреческих эпосов. Она отмечает: «Известно, что оценка Спарты уже у современников редко бывала беспристрастной. И Ксенофонт, и Платон, и Плутарх были, как мы знаем, ее почитателями, тогда как Аристо89 телю многое в ней не нравилось». Главными опорами, на которых строятся модели релятивного понимания морали, являются: трудность нахождения объективного основания для самих ценностей, содержательного определения нравственных принципов и норм, обоснования их без обращения к идее Бога. В противоположность релятивистам сторонники идеи существования абсолютных ценностей, единства духовной жизни человечества апеллируют к понятию общего в его содержательном, сущностном значении. Несмотря на огромную разницу в обосновании нравственных абсолютов /антропологическое, культурологическое, космологическое, авторитарное и проч./, их объединяет общая идея: признание существования неких неизменных, общих нравственных норм и принципов, безусловное выполнение которых требуется при любых обстоятельствах. Идея о нравственных элементах, входящих в самые различные культурные системы. Своеобразным аргументом в пользу такого понимания нравственных ценностей служит проблема необходимости нахождения устойчивого критерия различия между добром и злом в оценке человеческой деятельности. Так, например, профессор Гуэлского университета /Канада/ М. Рьюз заявляет: «Я считаю, что, несмотря на существование очевидных различий между культурами, за этими различиями отчетливо можно заметить общую S9Оссовская М. Рыцарь ибуржуа.// Исследования по истории морали. М.: Прогресс, 1987-. С. 73. 72 основу человеческой морали».90 Он утверждает, что на субстантивном /или нормативном/ уровне моральные философии утверждают во многом одинаковые вещи. Никто, к примеру, не думает, что нужно безжалостно относится к маленьким детям или бедствующим вдовам. И с этим можно полностью согласиться. Действительно, в любой моральной системе, в любой культуре можно выявить некие элементы, которые почти без всяких доказательств принимаются как само собой разумеющиеся элементы нравственного поведения, нравственных отношений. Любопытен в этом смысле факт, что даже те исследователи, которые доказывают относительность, релятивность нравственных ценностей в своих рассуждениях, касающихся оценки тех или иных жизненных ситуаций, опираются именно на тс общие, безусловные гуманистические принципы, наличие которых отвергают в своих теоретических конструкциях. Тот же П. Фейерабенд, выступая против существования объективного критерия оценки для разграничения добра и зла отдает предпочтение свободному обществу, в котором существует уважительное отношение к партнеру, будь то отдельный индивид или целая культура. Идея абсолютности нравственных ценностей заметное место занимает в творчестве немецкого философа Н. Гартмана, который ввел разграничение между абсолютными ценностями и «эмпирическими переменными». Относительны, по Н. Гартману, не ценности как таковые, а исторические формы их существования.91 Эту идею он связывал с проблемой соотношения абсолютных идеальных ценностей и свободной воли, осуществляющей эти ценности. По иному представлена эта проблема в работе П. Тейяра де Шардена «Феномен человека». В его понимании зло это разобщенность, постоянно преодолеваемая всем механизмом эволюции; только любовь, которая соединяет существа с их сутью, способна завершить существа как таковых, объе50Рыоз М. Эволюционная этика: здоровая перспектива или окончательное одряхление.// Вопросы философии, -1989,№8.-С.42. 91Гартман Н. Эстетика. М.: Изд. иностр.лит.-1958. 73 |