|
характеризовать советскую этику как теорию релятивных ценностей. Причину тому следует, видимо, искать в чрезмерной идеологизации, долгие годы довлеющей над социальной наукой. Проблему соотношения абсолютного и относительного в различных моральных системах нередко и сегодня сводят лишь к проблеме приоритетов общечеловеческих или классовых ценностей. Однако различия между моральными системами не ограничиваются только классовыми рамками: существуют этнические, региональные /Восток Запад, Север Юг/ культуры, религиозные комплексы ценностей, особенности которых и их взаимообусловленность должны быть учтены в философском анализе. Вызывает возражение и попытка отождествить общечеловеческие ценности с библейским декалогом, наблюдающиеся не только в массовопублицистических изданиях и выступлениях, но и в научной литературе, поскольку нет оснований говорить ни о первенстве христианства в постановке этих вопросов, ни об исключительной принадлежности ему идей нравственных абсолютов и их содержательной определенности. Гуманистические идеи присутствовали во многих системах культуры: задолго до появления христианства их можно найти в конфуцианстве, учении Упанишад, в различных философских системах, а также и в народном творчестве: пословицах, поговорках, сказаниях. Сомнительно и стремление свести все содержание общечеловеческих нравственных ценностей к простым нормам морали, трактуемым с позиций их полной неизменности. Более точно, видимо, эго содержание выражено в целом комплексе норм, принципов, идеалов, правил, входящих в понятие гуманизма как нравственного принципа. Гуманизм как единое человеческое основание культуры в том или ином виде входит практически во все духовные образования, имеет историю развития, проявляющуюся в виде общей направленности, тенденции расширения границ использования этого принципа в человеческой практике, а также в более глубоком осознании самого понятия гуманизма. по |
не только с перенесением проблемы в область трансцендентного, но и с тем, что абсолютные нравственные ценности оказываются зависимыми от веры в объективность существования всеобщего нравственного идеала, абсолюта. Но вера при этом все-таки является субъективным свойством имеющим свои нюансы и интерпретации, она изменчива, релятивна. Таким образом, стремление утвердить нравственные абсолюты с помощью веры оказывается противоречивым. В отечественной философии советского периода тема соотношения абсолютного и относительного применительно к нравственным ценностям обсуждалась мало, поскольку мораль выводилась не из ценностей, а из интересов определенного класса, рассматриваемых в социально-историческом контексте. Если редуцировать классовое понимание морали на интересующий нас вопрос, то становится возможным в целом характеризовать советскую этику как теорию релятивных ценностей. Причину тому следует, видимо, искать в чрезмерной идеологизации, долгие годы довлеющей над социальной наукой. Проблему соотношения абсолютного и относительного в различных моральных системах нередко и сегодня сводят лишь к проблеме приоритетов общечеловеческих или классовых ценностей. Однако различия между моральными системами не ограничиваются только классовыми рамками: существуют этнические, региональные /Восток Запад, Север Ю г/ культуры, религиозные комплексы ценностей, особенности которых и их взаимообусловленность должны быть учтены в философском анализе. Вызывает возражение и попытка отождествить общечеловеческие ценности с библейским декалогом, наблюдающиеся не только в массовопублицистических изданиях и выступлениях, но и в научной литературе, поскольку нет оснований говорить ни о первенстве христианства в постановке этих вопросов, ни об исключительной принадлежности ему идей нравственных абсолютов и их содержательной определенности. Гуманистические идеи присутствовали во многих системах культуры: задолго до появления христи75 анства их можно найти в конфуцианстве, учении Упанишад, в различных философских системах, а также и в народном творчестве: пословицах, поговорках, сказаниях. Сомнительно и стремление свести все содержание общечеловеческих нравственных ценностей к простым нормам морали, трактуемым с позиций их полной неизменности. Более точно, видимо, это содержание выражено в целом комплексе норм, принципов, идеалов, правил, входящих в понятие гуманизма как нравственного принципа. Гуманизм как единое человеческое основание культуры в том или ином виде входит практически во все духовные образования, имеет историю развития, проявляющуюся в виде общей направленности, тенденции расширения границ использования этого принципа в человеческой практике, а также в более глубоком осознании самого понятия гуманизма. Расширение границ применения гуманистического принципа мы можем заметить, к примеру, в том, что если нравственные принципы в прошлом рассматривались преимущественно применительно к отдельным субъектам, то, начиная с XIX века, и особенно теперь, все больше людей обращает внимание на необходимость нравственной оценки деятельности государств, наций и т.д. Этот же момент проявляется и в применении гуманного отношения не только к «своим», но и к «чужим», зачатки которого встречаются уже в древности, как призыв гуманного отношения не только к свободным, но и к рабам, /например, в философии киников/, как милостивое отношение к поверженному врагу, как принцип гостеприимства, соблюдение которого требовалось не только по отношению к другу или соплеменнику. Одновременно расширение границ гуманизма и более глубокое его понимание проявляется в требовании гуманного отношения к окружающей природе, в перенесении на всю природу “человеческих” принципов взаимоотношения, при котором в некоторой степени переосмысливается сам принцип гуманизма: от эго-, этно-, антропоцентризма к «благоговению перед 76 |