Проверяемый текст
Момотов, Виктор Викторович. Формирование русского средневекового права в IX - XIV вв. (Диссертация 2003)
[стр. 15]

15 При этом на наследника переходят не только все имущественные права наследодателя, но и возлагается ответственность за долги наследодателя.
Первоначально этот,
фактически универсальный принцип, в соответствии с которым наследуются не только права но и обязанности, не находил своего отражения в правовой традиции, но со временем он был сформулирован и включен в состав Русской Правды.
Так, в ст.
105 Русской Правды говорится: «Будеть ли потерял своего иночима что, а онех отця, а умреть, то възворотить брату, на не же и людье вылезуть, что будеть отец его истерял иночимля; а что ему своего отця, то держить»1.
В статье говорится о сводных братьях, каждый из которых наследует имущество своего отца.
Если отчим-опекун умирал, то на его детей возлагалась обязанность возместить детям от первого мужа убытки, которые нанес отчим имуществу своих пасынков.

Аналогичная норма имеется и в договоре Смоленска с Ригой 1229 г.
В нем говорится: «Аже латинин дасть княжю холопу в заем или иному добру человеку, а умреть не заплатив, а кто емлеть его останок, тому платити немчину»2, т.е.
на наследника имущества должника
также возлагалась ответственность выплаты долга.
Устная форма завещания, сформулированная в Русской Правде следующим принципом, если «кто без языка умрет», т.е.
без завещания, то наступает наследование по закону, еще долгое время оставалась исторически закономерной.
Появившаяся в XIII в.
как результат эволюции наследственного права письменная форма завещательного распоряжения, первоначально называлась духовной или рукописанием, а в последующем «приказное», по аналогии с именованием в Псковской судной грамоте наследников «приказниками».
До нас дошли с 1147 г.
только две духовные монахов Климента и Антония Римлянина и два завещания князя Владимира Васильковича 1 Российское законодательство X XX вв./Под ред.
О.И.
Чистякова.
М., 1984.
T.
1.
С.
71.
2 Там же.
С.
120.
[стр. 239]

наследование по закону.
Следующей в эволюции наследственного права стала письменная форма завещательного распоряжения.
Называлась она духовной, рукописанием, а в последующем в X III-X IV вв.
«приказное».
Так, ст.
14 Псковской судной грамоты именует наследников «приказниками».
Практически до недавнего времени ничего не было известно о письменной форме составления завещания.
До нас дошли только две духовные Климента и Антония Римлянина 1147 г.
и два духовных завещания кн.
Владимира Васильковича Волынского.
Однако в первом случае наследодателями были монахи, а во втором князья.
Письменных сведений о наследовании рядовых людей не было.
Однако открытие берестяных грамот позволяет нам существенно расширить представления о форме завещания в эпоху Средневековья.
Берестяные грамоты впервые в истории права демонстрируют нам такую форму завещаний, опираясь на фактический материал, позволяют уточнить природу наследственного права на Руси в X IX V вв.
Наследование как правовой институт восходит к вещному праву, так как является одним из способов передачи прав на вещи.
Это универсальный институт права, в силу которого на наследника переходят не только все имущественные права наследодателя, но и возлагается ответственность за долги наследодателя.
Первоначально этот
принцип, в соответствии с которым наследуются не только права но и обязанности, не находил своего отражения в правовой традиции, но со временем он был сформулирован и включен в состав Русской Правды.
Так, в ст.
105 Русской Правды говорится; «Будеть ли потерял своего иночима что, а онех отця, а умреть, то възворотить брату, на не же и людье вылезуть, что будеть отец его истерял иночимля; а что ему своего отця, то держить»*.
В статье говорится о сводных братьях, каждый из которых наследует имущество своего отца.
Если отчим-опекун умирал, то на его детей возлагалась обязанность возместить детям от первого мужа убытки, которые нанес отчим имуществу своих пасынков.

239 ' Российское законодательствоХ -Х Х вэ./Под ред.
О.И.
Чистякова.
М., 1984.
Т.
1.
С.
71.


[стр.,240]

Аналогичная норма, отражающая процесс формирования данной правовой традиции, включающей помимо прав еще и обязанности в наследственный комплекс, имеется и в договоре Смоленска с Ригой 1229 г.
В нем говорится: «Аже латинин дасть княжю холопу в заем или иному добру человеку, а умреть не заплатив, а кто емлеть его останок, тому платити немчину»', т.е.
на наследника имущества должника
возлагалась ответственность выплаты долга.
Другим важным источником, отражающим процесс формирования указанной правовой традиции, становятся некоторые берестяные грамоты.
Иллюстрацией о передаче по наследству права требования долга является Новгородская берестяная грамота X» 213 и грамота X® 138.
Грамота Ха 213 (стратиграфическая дата конец 60-х-70-е гг.
Х Ш в.): * Перевод: «Память на Радослава (т.е.
памятная записка о его обязательствах) по поводу М естятки — о том, что он (Радослав) завещал (не указано кому) получить с Местятки 7 гривен за кражу у жены (очевидно, Радослава), если станут в такую сумму судные деньги, а сам он получил в другом суде [свою] четвертую часть» .
О наследовании прав требования долга говорится и в берестяной грамоте Х® 138.
Грамота X» 138 представляет собой непосредственно само завещание, составленное с законными требованиями к форме наследования.
Завещание Селивестра ~ грамота X® 138 (стратиграфическая дата 1300е-начало 1310-х гг.): Перевод: «Вот я, раб Божий Селивестр, написал завещание.
У Лунька полтина.
У Захарьи полтина.
У детей Алюя полтина.
У детей Кузьмы Онисимова две гривны.
У Семена Яковлева две цепи ценою в два рубля с крестом и доспехи ценою в две [гривны ] серебра.
У Кю рика Тюльпина семьдесят гривен.
У Бориска полтора рубля.
У Петряича ватный тюфяк и 240 ' Российское законодательствоХ -Х Х вв./Под ред.
О.И.
Чистякова.
М., 1984.
Т.
I.C .
120.
’ Зализняк А.А.
Древненовгородский диалект.
М., 1995.
С.
400.

[Back]