услужливости разбитных слуг (типа помещичьего "эй! человек!" в ресторане). То есть, в данном контексте смешение представителей разных слоев почти также предосудительно, как смешение каст в Индии, и понятие, характеризующее "человека в целом", деградирует до уровня старо-эскимосской традиции не называть существительное (например, "снег"), а отделываться его определениями ("белый", "мягкий", "который летит" т.д.): "статский" о чиновнике, "городовой", "половой" и т.д. 8.Затишье в словоупотреблении данных терминов прерывается "сполохами" их интенсивности в свете предчувствия мировых войн и революций. Эго пора казуистического и эклектичного сочетания сильных и действительно красивых слов эпохи Просвещения с выспренной риторикой в речах Наполеона, чеканных строк документов о правах человека и "практических чертежей" Фурье, Оуэна или Руссо, национально-освободительных и буржуазно-демократических порывов к равенству и братству. Это первый серьёзный анализ данных терминов, согласно которому "гуманитаризму" снова присваивается роль — и культуры, как пути к добродетели, и самой добродетели. "Гуманизм" же представлен как термин, описывающий незначительное, "окультуривающее" массы движение в целом жестоких веков. 9.Дальнейший этап в утрированном виде передаёт ту же последовательность: ещё более стремительный рост технократизма и всё более редкое и узкое применение термина "гуманитарный". Попутное демагогическое применение термина "гуманный" на каждым шагу: применительно к суду и местам отбывания заключения, школе, к целям государственной и партийной политики и т.д. Ю.Нынешний этап — возрождение термина "гуманитарный" в качестве высококомпетентного определения для процесса решения проблем повышения человечности тех или иных явлений на межгосударственном, международном экономическом и правовом, научном и общекультурном уровнях. Рассмотрения "гуманитаризма" как метода "гуманизма". При этом прослеживается лишение понятия "гуманизма" части его "специфичнокультурной" направленности. Появление у "шлейфа" его научного и правового применения оттенка девальвированное™. Далее отчуждение понятия "гуманный" от официозных направлений в культуре и недоверие к таким направлениям. Прорыв этого термина на уровни народной дипломатии: к неформальным движениям (то есть, расширение социальной базы и психолого-культурологического круга носителей движения гуманизации на практическом уровне).Аналогичные процессы расширения объёма понятия "гуманитарный" происходят и на научно-теоретическом уровне. Сложность основной проблемы рассматриваемой терминологии исследования обусловливается её многоплановостью. Во-первых, ракурс многоплановости ему сообщает возрождающийся 20 |
"просоциалистические" статьи, пряча их от инквизиции з столе секретариата инквизиции в своём “рабочем” столе, а Сервантес критикует бесчеловечность королевской четы, описывая не типичные её поступки, а исключительные лишь подчёркивающие “зверство” в остальных). 7).В последующий период наступает разочарование в возможностях изучением человеческой природы и просвещением исправить общество, и наступает период циничного мнения, что "человек эгоистическая машина", потакать притворству которой (притворству негров на плантациях, ленивых детей на лондонских фабриках) грех, влекущий наказание в виде уменьшения прибыли. Поэтому механистическое и технократическое мышление забывает вообще слово "гуманитарный". Слову же "гуманный", употребляемому отныне очень специфично и дифференцированно, придаются оттенки либо чудачества слишком богатых людей (типа "спортсмен спасатель”, “вспомоществователь”, “благодетель”) либо вышколенной услужливости разбитных слуг (типа помещичьего "эй! человек!" в ресторане). То есть, в данном контексте смешение представителей разных слоев почти также предосудительно, как смешение каст в Индии, и понятие, характеризующее “человека в целом", деградирует до уровня староэскимосской традиции не называть существительное (например, "снег"), а отделываться его определениями ("белый", "мягкий", "который летит" т.д.): "статский" о чиновнике, "городовой", "половой" и т.д. Однако, при этом растет частота применение латинизма, переводящегося как "человеческий и человечный" в медицине, фармакологии, бесстрастной философии этого периода (с её “циниками” типа Ницше и “пошляками” типа Вейнингера).1 223 1 “Уходят в прошлое и розовые мечты эпохи Просвещения, этой смеющейся наследницы аскезы”,замечает Вебер М./ См.: Вебер М. Избранные произведения. -М: Прогресс, 1990, С.206. 8). Затишье в словоупотреблении данных терминов прерывается "сполохами" их интенсивности в свете предчувствия мировых войн и революций. Это пора казуистического и эклектичного сочетания сильных и действительно красивых слов эпохи Просвещения с выспренной риторикой в речах Наполеона, чеканных строк документов о правах человека и ’’практических чертежей" Фурье, Оуэна или Руссо, национально-освободительных и буржуазно-демократических порывов к равенству и братству. Это первый серьёзный анализ данных терминов, согласно которому "гуманитаризму" снова присваивается роль и культуры как пути к добродетели, и самой добродетели. "Гуманизм" же представлен как термин, описывающий незначительное, "окультуривающее" массы, движение в целом жестоких веков. 9).Дальнейший этап в утрированном виде передаёт ту же последовательность: ещё более стремительный рост технократизма и всё более редкое и узкое применение термина "гуманитарный". Попутное демагогическое применение термина "гуманный" на каждым шагу: применительно к суду и местам отбывания заключения, школе, к целям государственной и партийной политики и т.д. 10). Нынешний этап возрождения термина "гуманитарный" в качестве высококомпетентного определения для процесса решения проблем повышения человечности тех или иных явлений на межгосударственном, международном, экономическом и правовом, научном и общекультурном уровнях Рассмотрения гуманитаризма как метода гуманизма. При этом прослеживается лишение понятия гуманизма части его "специфично-культурной" направленности. Появление у "шлейфа" его научного и правового применения оттенка девальвированности. Далее отчуждение понятия "гуманный" от официозных направлений в культуре и недоверие к таким направлениям. Прорыв этого термина на уровни народной дипломатии: к неформальным движениям (то есть, расширение социальный базы и психолого-культурологического круга носителей движения гуманизации на практическом уровне).Аналогичные процессы 224 расширения объёма понятия "гуманитарный" происходят на научнотеоретическом уровне. Завершая этимологический и семантический анализ разграничения понятий "гуманитаризм" и "гуманизм", укажем, что в какой-то мере этот анализ будет сопутствовать всему исследованию. Сложность основной проблемы, отражённой и в рассматриваемой терминологии исследования, обусловливается её многоплановостью. Во-первых, ракурс многоплановости ему сообщает возрождающийся взгляд на гуманизацию как процесс, содержащий и онтологический аспект гоминизации ("родовых признаков человекообразования”), включающий в виде “продукта”, "наряду с человеком ", и “всё, что не есть человек" (например среду), соответственно и изучаемое то синергетикой, то социальный динамикой, то частными социологическими науками. В "дробном" виде мировоззренческие подступы к этим ракурсам лежат через осмысление противоречий: "гуманизм и гуманитаризм", "гуманизм и теизм", "гуманизм и технократизм" и т.д. Контент-анализ, для которого были привлечены не только наиболее характерные статьи о культурно-досуговой деятельности, но и частотные словари русского и других языков, практически не фиксировал в 80-е гг. понятие "гуманизация”, но зато в характеристике однокоренных слов демонстрировал резкий перевес номинативов, более абстрагированных над номинативами, выражающими конкретные явления. Так, рекордная частотность принадлежит слову "гуманитарный”, употребленному по 1-му разу в 7-ми исследуемых научных текстах, в 3-х политических и даже 2-х драматургических. Более конкретное же слово -“гуманный” (равно как и "гуманность”) было оттеснено на второе место и встречалось всего четырежды в научной литературе, а также политических и литературных текстах за 1967г. Следующее же по частоте “гуманистический"встречается дважды в политическом тексте и дважды в литературном. И, наконец, минимальное количество набрало понятие "гуманистически225 |