|
Гуманитаризация образования как общекультурная проблема. / М., Магистр. 1998, с. 89-90). Вероятно, если обособление технической и гуманитарной культурФ становится нетерпимым, способствует углублению кризиса нашей цивилизации, то нужно работать на их сближение, стремиться к целостной гуманитарно-технической личности. Идеал целостный, органичный человек, ориентирующийся в обеих культурах. Указанные здесь моменты задают один смысл идеи гуманитарного образования. Второй смысл гуманитарного образования — профессиональный. Очевидно, будущие специалисты в области гуманитарных наук должны освоить гуманитарные формы мышления и деятельности и ориентироваться в области основных фундаментальных идей естествознания и техники.■ Соответственно, технически ориентированный представитель культуры должен понять свою ограниченность, частичность, которые сегодня угрожают самому существованию жизни на Земле. Он должен уяснить, что лавинообразно множащиеся сегодня ошибки его профессии проистекают не столько из-за низкой профессиональной культуры, сколько из-за отсутствия гуманитарной культуры, отсутствия нужных ценностей, мироощущения, адекватного времени. В плане же образования это означает осознание своей профессии и ее границ, осознание и критический анализ культуры (технической или гуманитарной), к которой ты принадлежишь, знакомство с противоположной культурой (общение и диалог с его представителями, 4 уяснение проблем и задач, которые в ней решаются, присущих этой культуре способов мышления, форм жизни и деятельности и т д.). ( см. 72; 102). Следующий аспект гуманитаризации и инженеризации —выявление в гуманитарной культуре технической обусловленности, а в технической — гуманитарной. Современное инженерное образование предполагает разбор кризисных ситуаций, анализ отрицательных последствий (для природы, общества или человека) технической деятельности, начиная с научного изучения, кончая промышленным производством, предполагает анализ |
15 пересматривать цели и идеалы образования, о чем пишут сегодня многие философы образования. Можно согласиться с В.М. Розиным, который считает, что техногенная деятельность небезразлична обществу, природе и человеку, что она создает не только блага и несет прогресс, но и разрушает природу, машинизирует общество, извращает дух. Поэтому, в частности, инженерное образование предполагает разбор кризисных ситуаций, создаваемых инженерией, анализ отрицательных последствий (для природы, общества или человека) технической деятельности. Вероятно, нужно отказаться от действий, эффект и последствия которых невозможно точно определить, но которые однако могут вести к экономическим или антропологическим катастрофам. И здесь инициаторами должны выступить теоретики образования. Они должны сменить традиционную научно-техногенную картину мира, заменив ее новыми представлениями о природе, технике, способах решения задач, достойном существовании человека, науке. Такая картина уже не может строиться на идее свободного использования сил, энергий и материалов природы, идее произвольного человеческого творчества. Плодотворные для своего времени (эпохи Возрождения и XVI–XVII столетия), эти идеи помогли сформулировать замысел и образы инженерии. Но сегодня они уже не отвечают ситуации. Новое техническое мироощущение предполагает умение работать с разными природами (первой и второй природой и культурой), внимательно выслушивать и себя, и культуру. Понятно, что подобное новое представление о технике и инженерии влечет за собой, но не автоматически, и новые требования к инженерному образованию. Второй вызов времени, во всяком случае для нашей страны, – "Выбор пути оптимального развития". Вряд ли дилемма только одна: или вестернизация и превращение страны в придаток западной цивилизации (например, в качестве сырьевого ресурса и рынка сбыта), или свой автономный, закрытый и ни на что не похожий путь развития. Обсуждая эту дилемму, А.И. Уткин и В.Г. Федотова пишут: "Идеальной модели нет, развитие сегодня осуществляется не на основе моделей, а на основе правильно выбранной политики и менеджмента социальных трансформаций... Все это важно для России, где по всем отмеченным пунктам движение идет в противоположном направлении, чему мы обязаны избранной модели догоняющей цивилизации: доминируют макросхемы; существует давняя склонность к радикальному разрыву с прошлым; предпосылкой реформ считается смена идентичности, ведущая на деле к потере достоинства, неуверенности в себе и люмпенизации; действуют предзаданные модели, весьма опасные при нашей склонности к радикализму (из всех вариантов социализма мы выбрали самую леворадикальную версию, а из всех вариантов капитализма – самую 51 проблемах современной культуры, осмысляющий и себя, и мир. Образование должно создавать условия для формирования свободной личности, мышления, общения, практических действий и поступков человека, для понимания других людей. Внешняя цель образования – включить человека в культуру (прошлую, настоящую и будущую), придать эволюции культуры безопасный ход. Вероятно, если обособление технической и гуманитарной культур становится нетерпимым, способствует углублению кризиса нашей цивилизации, то нужно работать на их сближение, стремиться к целостной гуманитарно-технической личности. Идеал – целостный, органичный человек, ориентирующийся в обеих культурах, являющий собой "ростки" ("очаги") новой культуры, где уже не будет самой этой оппозиции "гуманитарное – техническое". Указанные здесь моменты задают один смысл идеи гуманитарного образования. Второй смысл гуманитарного образования – профессиональный. Очевидно, будущие специалисты в области гуманитарных наук должны освоить гуманитарные формы мышления и деятельности. Дело вовсе не в том, чтобы ученые и инженеры проходили какие-то гуманитарные предметы, а гуманитарии, соответственно технические, как это имеет место в современной практике. Необходимо другое: прежде всего понять свою ограниченность, а также то, что есть другой мир (другая культура), которую ты не знаешь, к которой предвзято относишься, нужно встретиться с ней, вступить в контакт, начать диалог. Гуманитарий должен понять, что он живет в "башне из слоновой кости", что его любовь к духу, человеку, языку или сознанию не учитывает их технической обусловленности, не учитывает, что современный человек (и гуманитарий в том числе), по выражению Хайдеггера, превратился в "постав", т. е. функциональный элемент техносферы, что он давно уже не свободен. Он должен уяснить, что нет какой-то одной гуманитарной культуры, что судьба нашей цивилизации тесно связана с развитием науки, инженерии, проектирования, технологии, что сами гуманитарии – плоды такой цивилизации. Соответственно, технически ориентированный представитель культуры должен понять свою ограниченность, частичность, которые сегодня угрожают самому существованию жизни на Земле. Он должен уяснить, что лавинообразно множащиеся сегодня ошибки его профессии (не туда повернули реки, не то спроектировали, не учли жизненно важных факторов и т. п.) проистекают не столько из-за низкой профессиональной культуры (хотя и этот момент у нас имеет место), сколько из-за отсутствия гуманитарной культуры, отсутствия нужных ценностей, мироощущения, адекватного времени. В плане же образования это означает осознание своей профессии и ее границ, осознание и критический анализ культуры (технической или 52 гуманитарной), к которой ты принадлежишь, знакомство с противоположной культурой (общение и диалог с его представителями, уяснение проблем и задач, которые в ней решаются, присущих этой культуре способов мышления, форм жизни и деятельности и т д.). Следующий аспект гуманитаризации и инженеризации – выявление в гуманитарной культуре технической обусловленности, а в технической – гуманитарной. Современное инженерное образование предполагает разбор кризисных ситуаций, анализ отрицательных последствий (для природы, общества или человека) технической деятельности, начиная с научного изучения, кончая промышленным производством, предполагает анализ ценностей, картин мира, представлений, которые предопределяют эту деятельность и различные массовые ошибки ученого, инженера, проектировщика или технолога. Здесь, действительно, придется обращаться к различным гуманитарным дисциплинам и наукам, но не вообще, вне контекста, как это происходит сейчас, а именно для целей уяснения ученым или инженером отрицательных последствий для человека или природы его деятельности, причин, обусловливающих типичные ошибки, антигуманитарный характер технической деятельности. Но и гуманитарий должен понять, какие аспекты изучаемого им явления или осуществляемого им практического дела предопределены технической культурой. Например, будущий педагог и психолог уже в вузе должны уяснить, что большинство предлагаемых им теорий психики и обучения – это попытка реализовать естественнонаучную парадигму и квазиинженерный подход в отношении человека. Именно так считал Л.С. Выготский, утверждая, что психология должна быть эмпирической, каузальной, экспериментальной наукой, знания которой привели бы "к подчинению и овладению психикой, к искусственному управлению поведением"76 . Да и сами гуманитарные явления (например, сознание, язык, усвоение знаний, переживание произведений искусства и т. п.) несут на себе печать влияния технической культуры. Например, на них большое воздействие оказывают современные типы технической коммуникации (радио, кино, телевидение, журналы и т. д.), способы научно-технического решения проблем и обоснования, естественнонаучные картины мира, технический облик среды и пространства и другие сходные факторы. Гуманитарное образование, очевидно, должно вскрыть и продемонстрировать эти связи и отношения. Здесь гуманитарию, естественно, придется обратиться к техническим дисциплинам, но опять в определенном контексте. Например, ему, может быть, понадобится 76 См.: Выготский Л.С. Исторический смысл психологического кризиса / Собр. соч. в 2 томах. – М.: Педагогика, 1982. – Т.1. – 487 с. |